– О чем речь.
– Тогда давай отойдем поговорим.
Грант отвел его подальше, где их никто не мог слышать, и они уселись прямо на землю. Род ждал, а Грант, видимо, не знал, с чего начать.
– Род, я понял, что на тебя можно положиться, – сказал он наконец и улыбнулся, только улыбка получилась немного вымученной.
– С чего ты так решил?
– С того, как ты вел себя вчера вечером.
– Ясно. Но можешь не обольщаться: я сделал это не ради тебя, – сказал Род. – Если уж начистоту, то ты мне не нравишься.
На этот раз Каупер даже не улыбнулся.
– Это взаимно. Ты мне совершенно не нравишься. Но мы должны ладить друг с другом, и я думаю, тебе можно доверять.
– Может быть.
– Ладно, я рискну.
– Хочу сразу сказать, что я согласен со всеми претензиями Коротыша. Меня не устраивает только его решение.
Губы Каупера изогнулись в кривой ухмылке, совсем не похожей на его обычную сияющую улыбку.
– Самое печальное здесь, что я тоже согласен со всеми его претензиями.
– В смысле?
– Род, ты, видимо, думаешь, что я полный идиот, но дело в том, что я действительно кое-что смыслю в теории государственного управления. Труднее всего ее применять в такой вот… переходный период вроде нашего. У нас здесь пятьдесят человек, и ни один из них не имеет практического опыта руководящей работы, даже я. Однако все считают себя крупными специалистами. Взять хотя бы это предложение насчет Билля о правах – ну ведь полная ерунда! Я достаточно знаю об этих вещах и понимаю, что комплекс прав и обязанностей, необходимых для нашей колонии, нельзя копировать слово в слово с документа аграрной демократии, и в такой же степени они отличаются от прав и обязанностей, необходимых для индустриальной республики. – На лице его появилось обеспокоенное выражение. – И мы в самом деле хотели ввести ограничение на право голоса по возрасту.
– Только заикнись об этом, и тебя сбросят в реку.
– Знаю. И это одна из причин, по которой конституционный комитет до сих пор не отчитался. Другая причина… Черт бы все побрал! Ну как можно подготовить что-то вроде конституции, когда практически нет бумаги? Это кошмар!.. Однако насчет права голоса: самому старшему из нас двадцать два, самому младшему шестнадцать, и самые молодые как раз больше всех и лезут. Каждый – ну прямо гений или почти гений. – Каупер поднял взгляд. – Я не имею в виду тебя.
– Слава богу, – торопливо сказал Род, – потому что я никакой не гений.
– Ну, тебе и не шестнадцать уже. Но этот гениальный молодняк меня очень беспокоит. Все до одного – доморощенные юристы. У каждого всегда наготове какая-нибудь колкость, но ни одного дельного предложения. Мы думали, что с ограничением по возрасту – вполне разумным – старшая часть населения будет чем-то вроде противовеса, а они тем временем подрастут. Но, похоже, ничего из этого не выйдет.
– Не выйдет.
– Но делать-то что-то надо! Этот запрет на охоту смешанными парами… Он не был направлен, скажем, против вас с Кэрол, но она решила, что это именно так, и устроила мне жуткий скандал. А я лишь пытался защитить этих ребятишек. Черт! Лучше бы они все скорее выросли, попереженились и успокоились. Вот с Бакстерами, например, никаких проблем.
– Не волнуйся. Через год или около того девяносто процентов колонии будут составлять семейные люди.
– Надеюсь. Послушай… А ты сам, часом, не подумываешь?
– Я? – Род даже удивился. – И в голову не приходило.
– Да? А я думал… Впрочем, ладно. Я тебя отозвал не для того, чтобы расспрашивать о твоих личных делах. То, о чем говорил Коротыш, не так-то легко проглотить, но я собираюсь ввести кое-какие изменения. Большинство комитетов распускаются.
– В самом деле?
– Да. Ну их к черту! Все равно ничего не делают, только готовят доклады. Я собираюсь назначить одну из девушек главным поваром и одного из парней – главным охотником. А тебе я хотел предложить стать начальником полиции.
– Что? За каким дьяволом тебе начальник полиции?
– Ну как же… Кто-то же должен следить, чтобы распоряжения выполнялись. Сам знаешь – уборка лагеря и прочее. Кто-то должен следить за тем, чтобы всегда горел сигнальный костер: мы пока недосчитываемся тридцати семи человек – это без тех, про кого точно известно, что они погибли. Кто-то должен распределять ночные дежурства и проверять посты. Эти ребятишки просто с ума сходят, если за ними не присматривать. Как раз для тебя работа.
– Почему?
– Ну, если быть практичным, Род… Сторонники есть и у меня, и у тебя. Но когда все увидят, что мы заодно, неприятностей и беспорядков в лагере будет
