– Я и не спорю. Но я сыграл в этом известную роль и продолжаю играть сейчас. – Я неопределенно махнул рукой в сторону второго кольца. – У Слоновой Кости было гораздо больше времени на размышления о своем выборе, но вы, по сути, поступили одинаково: пролили кровь и покинули орден. Никто не знает, что это такое, – ни я, ни Серебро, ни прочие Деганы. Кроме Слоновой Кости. И он готов к разговору.
Деган вздохнул, снял шляпу и принялся ерошить взмокшие волосы, пока те не встали неровным частоколом.
– Тебе придется кое-что уяснить, – сказал он. – Я прибыл сюда не ради отпущения грехов. И не для искупления. Я хочу спасти нечто важное, ради чего убил, пусть даже убийство означало, что я уже не смогу приложиться к этому важному. Я пришел защитить моих бывших братьев и сестер от надобности совершать то, что сделал я; мне нужно удержать остальных, чтобы они не пошли моим путем. Меня не заботит восстановление моего имени и места в Казарменном зале; мне, полагаю, уже не видать стен Никерии. Нет, я нахожусь здесь потому, что все еще могу служить ордену, хотя и перестал быть Деганом.
– Это понятно, – ответил я. – Примерно так я и сказал Слоновой Кости.
– Что, серьезно? – Деган моргнул. Затем улыбнулся.
– Может быть, не так красноречиво, но идею донес.
– И как он ее воспринял?
– Говорит, что не знает, чем тебе пособить, но готов поднять старинные законы и обсудить возможности.
Деган вышел из боевой стойки, в которой, сам того не замечая, находился, и сделал глубокий вдох. С последовавшим выдохом ушла и бо?льшая часть его напряженности.
Я сделал то же. Порядок.
Деган вздохнул еще раз, потом усмехнулся и надел шляпу.
– Слоновая Кость при дворе деспота. Кто бы мог подумать? – произнес он, потянув ее за поля. – Ангелы свидетели – это последнее место, где я стал бы его искать.
– Мы оба, – подхватил я. – Хотя мне следовало заподозрить.
– Это почему же?
Деган вышел на улицу. Я присоединился, и мы пошли бок о бок.
– Когда мы только прибыли, Волк отправился по твою душу в Эль-Бейяд. Он заявил, что если человек привык служить, пусть даже под Клятвой, то он будет искать… угадай чего?
Деган снова взял меня за плечо, но уже с намерением развернуть к себе.
– Волк? – переспросил он со странным выражением.
– Виноват, Серебряный Деган. Я познакомился с ним как с Волком, и, откровенно говоря, это прозвище так и засело в башке. Вполне подходящее.
Деган медленно кивнул.
– Так и есть. – Он подступил ближе. – Расскажи о Серебре.
– Что рассказать?
– О его шраме.
– Каком шраме? – Желудок мой сжался.
– От правой брови до челюсти, – объяснил он, прочертив линию на себе. – Из-за которого он ослеп на один глаз.
Желудок начал сворачиваться в нечто похожее на пособие по вязке морских узлов.
– Значит, твой Серебро не одноглазый? – Деган все понял по моему лицу.
– Нет. – Руки тряслись у меня так, что было не сжать кулаки. Этот сукин сын снова обставил меня. – Нет, не одноглазый.
– Тогда он не Серебряный Деган.
33
– Сукин сын! – взвыл я. Эта скотина дважды меня провела. Дважды. – Эта лживая, хитрая сволочь…
– У Волка есть его меч? – спросил Деган.
– Что?
– Меч Серебра, – нетерпеливо повторил он. – Он есть у Волка?
Я подумал о клинке с серебряной чеканкой, который так привык видеть у Волка на боку.
– Если речь идет о ятагане с серебряной отделкой, то да.
Губы Дегана превратились в тонкую, тугую линию.
– Тогда это вещь Серебра.
Я чуть не спросил о том, как вышло, что меня одурачили, но уже сообразил. Я увидел меч, оценил мастерство Волка, услышал его слова и просто поддался своим предположениям. Да и кто будет рядиться под Дегана, черт возьми?
