Оба Хранителя мне как-то сразу не понравились. Вид у обоих сонный, глаза остекленевшие. То ли со вчерашней пьянки никак не отойдут, то ли у них со здоровьем нелады. А может, мухоморов каких-то накурились? Потому как спрашивается, что им делать во дворце? Нет, я помнил, что Хранителями становятся лучшие, а потом их с удовольствием берут на высшие государственные посты или чиновниками в краеугольные точки бюрократического аппарата. Но раз этих позвали сюда работать, почему они не приоделись в светские одежды? Как-то их серые, простые хламиды, уместные в Пантеоне, здесь казались неуместными.
Тогда как историк тотчас вызывал к себе симпатию и расположение. Этакий жизнерадостный живчик примерно шестидесяти пяти лет, с открытым, улыбающимся лицом, энергично потирающий ладошками и готовый мчаться куда угодно, рассказывать о чём угодно и просвещать кого угодно. Особенно просвещать он любил по своей любимой теме, как я понял уже с первой минуты нашего знакомства.
– Величественнее дворца нет во всём мире! – начал он свою экскурсию с патетических заявлений. – Да и в остальных мирах такой красоты не сыскать! А уж уникальность некоторых декоративных элементов потрясает воображение! Взгляни для начала на эти колонны…
Честно говоря, увлечь слушателей старик умел. Талантливо вещал, увлечённо. И уже через пять минут я совершенно забыл о прежних заботах, помыслах и переживаниях. Так и ходил за экскурсоводом с приоткрытым ртом, глядя только туда, куда указывали пальцы и руки барона Строга?на. Куда он меня вёл, туда я и шёл. Картины, скульптуры, гобелены, декоративные колонны и пилястры, лестницы, балкончики, резные окна, увитые зеленью террасы – всё казалось удивительным и прекрасным.
Наверное, потому сразу не заметил странное мигание на одном из подоконников. Точнее говоря, на наружном торце подоконника. Ну, мигает что-то, да и ладно. Я ведь не у себя дома, а у царей разных мало ли как всё устроено? Вдруг там сигнализация сработала?
Но подсознание всё-таки завопило:
«Какая к ёлкам сигнализация?! И с какой бы стати она сработала? Тем более что вижу мигание только я один. Похоже…» – но проверить не преминул, тыкая пальцем в дальний, недосягаемый край:
– А что это?
– Там внутренний двор, с тремя великолепными фонтанами и роскошными клумбами роз. Но мы на него взглянем с террасы верхнего этажа, там удобнее рассмотреть сразу всю панораму.
– Нет, я про вот то странное мигание!
– Где? – недоумевал барон. – Что за мигание?
Оба Хранителя вообще никак на мои слова не реагировали. Стояли словно два истукана, и только для полного сравнения с лишившимися разума людьми им не хватало струек слюны изо рта. И кого-то они мне в тот момент напомнили… Но тут же пришла другая картинка: значки, раскиданные по всем укромным уголкам Сияющего Кургана.
«Точно! Скорее всего там, за окном, знак перехода в иной мир. Поэтому там и мигает?.. Так, чтобы только для посвящённых. Чтобы никто из посторонних туда случайно не влез. Да и сомневаться не приходится, что в таком гигантском и древнем строении значков должно быть не менее сотни. Не удивлюсь, если и на Землю тропинка отыщется…»
Конечно, я не смог удержаться, чтобы не взглянуть на значок. Пришлось прикрыться горбатым объяснением своих последующих действий:
– А мне хочется на фонтаны именно отсюда полюбоваться.
Придвинул недалеко стоящее кресло и уже по нему, как по ступенькам, прошёл на подоконник. Потому что тот был такой ширины, что на нём можно свидания устраивать. Встал на краю, но минусовый откос не позволял чётко рассмотреть силуэт значка. Поэтому я, не церемонясь, встал на коленки и свесился над подоконником. Всего-то четвёртый этаж!
Это явно взволновало ринувшегося за мной следом барона.
– Ты куда?! А вдруг сорвёшься?! – и он довольно жёстко ухватил меня за пояс, страхуя от возможного падения.
Хмыкнув от такой неуместной заботы, я тем временем уже чётко различил рисунок. Причём хорошо знакомый рисунок: две башни с куполом на фоне ракушки «Шелл».
Успел даже озадаченно хмыкнуть, собираясь задуматься над превратностями судьбы, так часто показывающей мне именно этот значок. Увы, подумать или тем более поостеречься не успел. Мощный толчок сзади, возмущённо-испуганный крик барона – и мы с ним вдвоём падаем за окно.
Конечно, инстинкты при падении меня заставили вскрикнуть, но и это сделать я толком не успел. В самом начале падения передо мной возникла стена, смыкающаяся с каменным полом, и именно о них я болезненно приложился лбом и нижней челюстью. Боль после такого удара поглотила захлебнувшийся крик, да ещё ко всему прочему нечто тяжелое рухнуло мне с воплем на спину. То есть упавший на меня сверху Строга?н Белый не просто придавил, он мне ещё и всё дыхание напрочь сбил.
А когда я попытался расставить ноги для лучшей опоры и перевернуться или привстать, ощутил, что они в каких-то прочных захватах. Только и мелькнула полная пессимизма мысль:
«Вот так, по собственной глупости, да по причине неуместного любопытства и умирают!..»
Глава тридцать третья
