– Ну и зачем он мне?
– Чтобы больше узнать о мире, в котором мы живем.
– Я знаю об этом мире все, что мне нужно знать. Все остальное – бессмысленная информация. Ну какая, скажи на милость, мне польза от того, что я знаю, что скорость света триста тысяч километров в секунду?
– Есть такое понятие, как общий кругозор. Чем человек больше знает, тем интереснее с ним беседовать.
– Не думаю, – покачал головой Боулмингтон. – Вот смотри. Судья знает все законы. А встречаться с ним все равно никому не хочется. Потому что, сколько бы законов ни было прописано в книгах, судья все равно посадит того, у кого нет денег, чтобы откупиться. Того, на кого ему укажет пальцем губернатор. Или начальник полиции. Который, кстати, может быть олухом царя небесного! Но должность делает его очень интересным собеседником. Все считают нужным перемолвиться с ним словечком. А уж тот, кто лично знаком с начальником полиции или губернатором, кто ходит к ним в гости на чаи да на коктейли, те тоже становятся очень интересными собеседниками. Потому как в нужный момент могут шепнуть на ушко кому надо.
– Ну, может, в ваши времена…
Том запнулся, сообразив, что начал говорить не то.
Но Джек Боулмингтон не обратил внимания на его оговорку.
– Во все времена! Везде и повсюду! Уважением пользуется не тот, кто семи пядей во лбу, а тот, кто с властью на «ты»!
– Я с этим не согласен, – убежденно заявил Том.
– Да как знаешь, – усмехнулся капитан Боулмингтон. – Твоего согласия никто и не спрашивал. Но прикинь, Том, если бы в нашем мире все было хорошо и правильно устроено, тогда бы и пиратов не было. И чем бы я тогда занимался? – капитан раскинул руки в стороны. – Стал бы каким-нибудь лекаришкой паршивым? Вскрывал бы гнойники да отрезал бы почерневшие пальцы? Так нет же! Я – пират! Капитан Джек Боулмингтон! И о чем же это нам говорит?
Столь неожиданная постановка вопроса загнала Тома в тупик.
– О чем?..
– Это говорит нам о том, что в нашем мире все правильно и благоразумно устроено. Хотя на первый взгляд кажется, что вокруг сплошной бардак!
– Теория управляемого хаоса, – сказал Ахав.
Он только что вошел в кухню из сада. И успел услышать последнюю реплику Боулмингтона.
– Эта теория популярна среди многих авторитарных правителей. Будучи не в состоянии выстроить четкую парадигму подконтрольного ему общества, такой правитель ведет страну к хаосу. Но при этом он абсолютно уверен, что хаос ему подконтролен. Отчасти потому, что сам его и порождает.
– Хочешь сказать, что капитан Боулмингтон мог бы стать авторитарным правителем?
– Он и является таковым. В рамках своего корабля.
– Я бы мог стать правителем на островке, заселенном туземцами, – уверенно заявил капитан Боулмингтон. – Меня не раз подмывало бросить все и осесть на каком-нибудь тропическом островке, где бананы сами падают в рот. Я был бы справедливым правителем!
– Так чего же не стали?
– Всякий раз, когда я уже был почти готов им стать, меня останавливало чувство долга. Я не мог бросить на произвол судьбы свой корабль и команду. Конечно, жизнь туземцев при моем правлении стала бы куда лучше! Но они ведь все равно об этом не знают. Так что могут спокойно продолжать жить себе в счастливом неведении. Ахав, ты в «Монополию» играешь?
– Ахав не отвечает на вопросы, – напомнил Том.
– Точно! – щелкнул пальцами Боулмингтон. – Из головы вылетело! Тогда так: Ахав, садись играть в «Монополию»! – капитан указал на свободный стул.
– Попробуй играть сам с собой, – предложил «серый».
– Это как так? – удивился пират.
– Делаешь ход сначала за себя, потом за мистера Картрайта.
Боулмингтон озадаченно посмотрел на игровое поле. Поводил над ним пальцем, направляя его сначала на одну клетку, потом на другую. Выражение лица у капитана при этом было таким, будто он в уме извлекал кубический корень из пяти тысяч восьмисот шестидесяти двух.
– Это здорово осложняет дело, – сказал он наконец.
– Никто и не обещал, что будет просто, – ответил «серый».
– Видишь ли, приятель, если я стану жульничать, то мистеру Картрайту тотчас же станет об этом известно и он поднимет крик. А ежели жульничать начнет он, то есть мистер Картрайт, то я тоже об этом узнаю и дам ему по кумполу. Ну а поскольку я и мистер Картрайт – одно лицо, мне это определенно никакого удовольствия не доставит.
– Ты выяснил, где пакаль? – спросил Том.
