Один из солдат покинул строй и рванулся к ректору. Он ухватил старика за плащ, но ученый отмахнулся от него с удивительной силой. Далеко в толпе Михали все еще стоял на столе. Повар прекратил кричать и теперь хмуро смотрел на толпу. Люди напирали со всех сторон, однако никто не приблизился к нему даже на десять шагов.
Пока не прорвался какой-то Брадобрей.
– Пистолет! – приказал Тамас. – Быстро!
Еще один Брадобрей выскочил из толпы в островок спокойствия вокруг Михали. Он затряс головой, словно приходя в себя, затем обменялся взглядом с товарищем. К ним тут же присоединился третий, и они двинулись к Михали.
– Пистолет! – закричал фельдмаршал.
Солдату так и не удалось затащить ректора в здание. Тамас скосил взгляд на пожилого ученого. Профессор ссутулился, затем медленно достал из карманов белые перчатки с красными и золотыми рунами, натянул их и поднял руки перед собой.
Тамас ошеломленно смотрел на него. Этот старый грузный историк был Избранным? Почему Тамас не знал об этом? Профессор водил пальцами в воздухе, словно дирижер оркестра. Раздался громкий хлопок, и толпа мгновенно разделилась надвое. Открылся широкий коридор, по которому легко могла бы проехать карета. Невидимая сила оттолкнула людей назад. Некоторые скребли и колотили в эту прозрачную стену, другие натыкались на нее, как лодки разбиваются о скалу.
– Ведите своих солдат, – произнес Профессор за спиной у Тамаса.
Фельдмаршал помедлил мгновение, затем скомандовал: «Вперед!» – и захромал следом за ректором.
Он взял у солдата ружье и нацелил на Брадобреев. У него оставалась только одна пуля, и ни одного патрона в запасе. До цели было слишком далеко, он не смог бы заставить пулю пройти навылет. А солдаты не поспеют вовремя. Он размышлял долю секунды и выстрелил в самого крупного и на вид самого опасного из убийц.
Брадобрей словно испарился. Пуля прошла сквозь тонкое красное облако тумана, оставшееся на его месте, и попала в плечо какой-то женщине. Тамас выпучил глаза от удивления. Он повернул ружье стволом вверх и внимательно осмотрел его. Ничего необычного в нем не было. Он оглянулся на Михали.
Второй Брадобрей замер и, приоткрыв рот, уставился на облако, которое недавно было его товарищем. Красный туман развеялся, как дым из трубы при сильном ветре. Третий Брадобрей бросился к Михали, подняв бритву над головой. Тамас услышал негромкий хлопок, и этот убийца тоже исчез. Не осталось ни одежды, ни стального лезвия. Только красный туман, но его тут же разогнал ветер. Второй Брадобрей повернулся, чтобы бежать, но с таким же тихим хлопком непостижимым образом растаял в воздухе. Тамас покачал головой, когда новые хлопки долетели до его ушей. Кто-то истошно завопил.
Площадь начала пустеть. Михали остался в одиночестве. Он все еще стоял на столе, сложив руки, и с суровым видом смотрел на мостовую. Остатки разбегающейся толпы вырвались на соседние бульвары. Еда была рассыпана по камням, мебель перевернута, тарелки, миски и чашки брошены как попало. Из опрокинутого набок огромного котла медленно расползалась овсянка. Рядом лежали тела случайных жертв. Раненая женщина стонала от боли.
– Помогите ей, – велел Тамас солдатам.
Позади распахнулись двери Палаты Пэров. Солдаты выбежали на площадь.
– Что произошло, сэр? – к фельдмаршалу подбежала Влора.
– «Брадобреи с Черной улицы». – Тамас досадливо сплюнул. – Адамат и Сабон не справились с работой.
– Бездна, но где же они?
– Я застрелил двоих. Они…
Тамас умолк на полуслове. Убитые Брадобреи пропали. Он растерянно моргнул. Неужели они тоже растворились в красном тумане?
– Их было много. Должно быть, сбежали вместе с толпой.
Он протиснулся мимо Олема, заковылял к крыльцу и остановился рядом с ректором. Тот стоял, засунув руки в карманы сюртука, и рассматривал пустую площадь, с застывшим выражением ужаса на лице.
– Великая бездна, кто вы? – спросил Тамас.
Его руки дрожали. Та магия, что нахлынула на него несколько минут назад, теперь иссякла. Она определенно исходила от Михали. Но кто такой Профессор? Избранный, много лет скрывавший свои способности? Тамасу необходимо было понять это.
Профессор вытащил руку из кармана, постучал пальцами по животу и снял перчатку.
– Вы один из них, – сказал фельдмаршал, когда стало ясно, что ректор не ответит на его вопрос. – Один из Предвечных. Как Жулен. Так и есть. Все так и есть. – Тамас почувствовал, как в груди у него зашевелился страх. – Не уходите никуда, – попросил он и направился к Михали.
Грузный повар уже спустился со стола и теперь поправлял стулья. Он остановился возле опрокинутого котла с овсянкой, осторожно положил руку на обод и нахмурился.
Тамас замер, не дойдя до него дюжины шагов. Овсянка вдруг исчезла, как капли дождя высыхают на нагретых солнцем камнях. Михали склонился над котлом, ухватил его обеими руками, без труда поднял, хотя котел весил никак не меньше двадцати стоунов, и поставил на чугунную треногу.
