Никто и не думал возражать. Я подсел рядом, протер лицо старика от влаги – Иваныч выглядел так, будто ему давно перевалило за шестьдесят, – проверил его ногу.
Если б еще кто подсказал, как правильно накладывать жгут и обрабатывать рану… Впрочем, единственное, что я увидел наверняка, так это то, что из раны не шла кровь. Перетянул Иваныч отлично.
– Сколько можно максимально держать жгут? – пробормотал я, ощупывая портупею.
Дима ответил:
– Часа два, не больше. Но в такую погоду я даже не знаю. Может быть, сорок минут.
– Сколько ты уже здесь сидишь?
Иваныч неопределенно пожал плечами, хихикнул вновь:
– Вы меня не щупайте, не щупайте. А то щупалки-то пообломаю.
– Ты как вообще здесь очутился?
Пока я его осматривал, Дик просунул Иванычу под мышки веревку, соорудил узелки и перетяжку, потом пропустил свободные концы на поясе и вокруг поврежденной ноги.
– Я-то? – спросил старик. – А вам интересно?
– Мы тут вообще-то твою жизнь спасаем. Рассказывай, не молчи. Тебе нельзя сейчас засыпать. Помоги нам, а мы поможем тебе.
Сигаретный бычок, сверкая, улетел в темноту. Тут только я заметил, насколько бледное лицо у Иваныча. Даже седые волосы казались сейчас не совсем уж белыми.
– Дима, – тихо подозвал Дик, и они вдвоем отползли немного в сторону.
– Я расскажу, – шепнул мне в ухо Иваныч. – А то сдохну, и никто не узнает. Надо рассказать, ты прав.
– Никто не сдохнет. Закури еще, расскажи.
Он достал трясущимися руками сигаретную пачку, неловко вытряхнул сигареты себе на грудь, чертыхнулся сквозь зубы, нащупал одну сигарету, воткнул в рот. Зажигалку поднес подползший Дик. Иваныч затянулся, блаженно закрыл глаза. Воспользовавшись паузой Дик взял меня под локоть, произнес:
– Я иду впереди, потом Дима, он будет нести на спине вэдэвэшника. Ты замыкающим, болтай с ним, чтоб не выключился. По щекам бей, все такое.
– Нам с ним надо возвращаться. Не выдержит.
– Хрен мы так просто вернемся. Ни машин, ничего. Идем напролом, пока не наткнемся хотя бы на кого-нибудь. Когда ливень успокоится, я заберусь как можно выше, поищу, может, деревню какую в округе.
– У Андрея есть GPS-передатчик, – сказал Иваныч. То ли таблетки начали действовать, то ли сигарета привела его в чувство, но голос старика стал более твердым и разборчивым. – С него можно отправить маячок на сотовый. Удобная штука.
– Вот и отлично. Ищем Андрея, передаем маячок и ждем помощи. Видишь? Отлично!
Глаза Дика возбужденно горели. Он вспомнил о своих счетах с Андреем.
– Ага. Передадите, – буркнул Иваныч. – Ничего вы не передадите. Дмитричу по фигу и на вас и на меня. Он на поляне всех оставил из-за этого змея. Отправился, сучонок, на охоту. Возомнил себя Моби Диком. Тьфу.
– Это он тебя?..
– Бросил, как подбитую шавку. Видел, что я еще живой, но бросил. Я ему орал в спину: «Сука, помоги!» – а он будто не слышал. Против всего пошел. Против совести, принципов, дружбы. Все из-за вашего змея.
Мы переглянулись.
– Не надо терять времени, – буркнул Дик. – Дим, тащим. Раз-два…
Втроем мы прикрепили Иваныча на могучей Диминой спине. Лицо Димкино раскраснелось, но он пропыхтел, что все нормально и не такие тяжести таскал. Старик казался маленьким и легким.
Когда мы тронулись в путь, Иваныч спросил:
– Почему вы меня не бросили?
– Потому что мы здесь не из-за денег, – ответил я.
27
Иваныч оказался на поляне в тот момент, когда прогремел взрыв.
С его слов, незадолго до этого он услышал звуки борьбы и выстрелы. Судя по всему, Андрей наткнулся на змея в лесу и решил атаковать его всеми имеющимися силами. А силы были вот какие: автомат Калашникова, три пистолета ТТ и три гранаты Ф-1, в простонародье «лимонки». Все оружие было куплено в Бангкоке на черном рынке, и Иваныч не стал бы ручаться за боевую надежность гранат. Несколько дней назад он отговаривал Андрея от ненужной покупки. Рванет еще в неподходящий момент… Вот, видимо, и рвануло.
Сквозь листву и дождь Иваныч успел разглядеть змеиный силуэт. Трещали ломаемые деревья, тарахтел мотор пикапа, а затем воздух пронзил
