растяжки, и увидел, что в лагерь возвращаются ушедшие вечером в город разведчики. Осторожно, стараясь не разбудить счастливо улыбавшуюся во сне Шевизу, Кротов выполз из под накидки и сразу подошел к ним. Те рассказали такое, что рушило все планы. Два дня назад было договорено, что в город они будут входить небольшими группами, чтобы не вызвать подозрений. После этого все соберутся в месте, указанном «уважаемыми», там, совместно с Чекрой, выработают единый план действий и лишь после этого начнут действовать. Но сейчас «уважаемые», ускакавшие вперед, чтобы узнать обстановку в городе, принесли страшную весть – сегодня состоится казнь гронца. «Шевиза была права, сегодня будет плохой день». Про вторую половину её пророчества он думать не стал.
– Будить всех! – приказал Кротов. – Через полчаса выступаем!
«Пусть весь мир пойдет к черту, но гронца я старухе с клюкой не отдам!»
Собрав короткое совещание у костра, Сергей объявил о своем решении. Возражать никто не стал. Рекаш знал, кто такой Глемас и что он значит для Чекры, греги и люди Кузнеца беспрекословно подчинялись Сергею, ну а зардерцы были готовы идти хоть куда, лишь бы там была возможность повоевать. План был один – пробиваться к месту казни и, пользуясь преимуществом в огневой мощи, отбить Гронберга. Кротов надеялся, что Алгала, увидев, что происходит, выведет на помощь и своих алгатцев, и тогда уже можно будет всем вырваться из города.
Собирались особенно тщательно, все были немногословны – понимали, что в этот раз легкой победы не будет. Сергей снова пересчитал патроны, сам проверил, как заряжены магазины, пожалев, в очередной раз, что не догадался заказать дополнительные. При разработке маршрута основное внимание Кротов уделил тому, чтобы расстояние было как можно меньше, и улицы по пути следования были достаточно широки. На узких улочках движение на гозарах сразу замедлится, да и заблокировать их в таком случае станет гораздо легче. Тут проявил себя Рекаш: оказалось, что когда-то в детстве он был посыльным и город знал как свои пять пальцев.
В авангарде пошли лучшие ударные силы – зардерцы, греги и сам Сергей, их вели двое проводников из «мафиози». Рекаш тоже попросился в эту группу, но Кротов решил по-другому: «уважаемые» пойдут в арьергарде, они же будут проводить по ходу разведку на боковых улочках, примыкающих к их дороге. В центре поедут чекранцы – солдаты Кузнеца хоть и уступали жителям долин в умении воевать верхом на гозарах, но все равно составляли мощную ударную группу, которая должна была врезаться в войска Арсалгана, после того как первая группа своим огнем устроит хаос в их стане. При этом Кротов в очередной раз напомнил всем земную поговорку – гладко было на бумаге… Однако действовать совсем без всякого плана было бы безрассудно – за время своих войн Сергей понял, что самая мудреная военная задумка до рядового исполнителя должна быть донесена приказом только на небольшое прямое и ясное действие. Лишь тогда можно надеяться, что все получится именно так, как ты задумывал. А дело командира – связать все эти маленькие удары в один мощный удар.
После того как они вошли в город, землянин сначала все время ждал засады, но в заброшенных окраинных кварталах им не встретился ни один патруль, и отряд стал набирать ход, посвистом и криком предупреждая появившихся горожан. И лишь ближе к центру, в обжитых цивилизованных местах, появились первые патрули. Сначала они встретили группу красноплащных ревнителей с улиц – эти остановить отряд не пытались, приняв его за армейский. Они столпились на одной стороне улицы и, презрительно скривив лица, пропускали отряд. Но разглядев, кто сидит на гозарах, патруль кинулся врассыпную и мгновенно исчез среди домов. «Все-таки с одной стороны, хорошо, что на Баррахе нет связи, – подумал Кротов. – Сейчас бы о нас узнали все и готовили бы уже нам теплую встречу».
Первая стычка произошла часа через два езды по городу, хотя Кротов просил составить маршрут, избегая подобных мест, пришлось ехать через место дислокации пехотного полка империи – иначе, уходя с этой улицы, пришлось бы делать слишком большой крюк и двигаться при этом по узким параллельным улочкам. Как назло, в то время как они подъезжали к воротам части, оттуда начали выдвигаться колонны латников, щетинясь короткими копьями. Авангард легко успевал проскочить перед первыми рядами пехоты, но тогда под удар могли попасть всадники Кузнеца и арьергард – «уважаемые».
– К бою! – скомандовал Сергей. – Делай как я!
Он, не целясь, с ходу дал длинную очередь по колонне, посчитав, что неожиданная атака с применением неведомого оружия, от которого не спасают доспехи, заставит пехоту забыть о бое. Так и случилось – как только раздался грохот очередей, первые ряды остановились, а после того, как появились убитые и раненые, все смешалось – вышедшие попытались укрыться обратно в ворота, но колонна по инерции выносила их вперед. Кротов показал остановившимся рядом зардерцам в глубь двора, те поняли и перенесли огонь по напиравшей массе. Паника началась и там. Над ухом прозвучал одиночный выстрел автомата Шевизы, она ткнула Сергея кулачком в спину – видел? Кротов посмотрел туда, куда глядел ствол её оружия – на ограждении вышки, стоявшей рядом с воротами, повис лучник. Когда он там появился, Сергей не заметил.
– Ты, молодец!
Шевиза счастливо зарделась от этих слов. «Черт, она по-настоящему втрескалась, от любой похвалы млеет». Обдумывать это было некогда, Кротов приподнялся на стременах и крикнул подтягивавшимся чекранцам:
– Давайте резче! Нельзя задерживаться!
Те пришпорили гозаров, и отряд понесся дальше.
