– Очень смешно, – сердито сказал Роллан. – Может, нам еще на пауков поохотиться? Или на тараканов?
– Люди не устанавливают связь с насекомыми, – успокоила его девушка в зеленой мантии. – Хотя было несколько прецедентов, когда призывали паукообразных.
– Ставлю медную монету на то, что он ничего не призовет! – крикнул беспокойный арестант. Он похлопал по карманам: – Погодите, ставлю две монеты.
Он просунул медяки через прутья наружу.
– Кто хочет со мной поспорить?
Желающих не нашлось.
– Может, уже сделаем это? – предложил Роллан, прерывая неловкое молчание.
Для некоторых детей церемония призыва была чем-то особенным. Они наряжались, приглашали родителей, зрителей, им читали лекции, подавали закуски. Роллан же находился в грязной тюрьме с крысой и такими же заключенными, как он сам. Ему просто хотелось с этим покончить.
Женщина в зеленой мантии достала флягу, сняла крышку и протянула ее Роллану:
– Достаточно одного глотка.
– Вот это речь, – сказал Роллан, принимая флягу из ее рук. – Твои таланты пропадут даром в сырых подземельях. Ты должна подумать о карьере.
Он сделал маленький глоток.
В одном ресторане Роллану иногда давали сладкий тост с корицей, его любимое угощение. Нектар на вкус был похож на него, разве что жидкий.
Роллан вытер губы. Когда Зеленая Мантия сделала шаг вперед, чтобы забрать флягу, Роллан качнулся. По его телу пронеслись искры.
В чем дело? Он протянул флягу, но его рука тряслась. Зеленая Мантия взяла сосуд, и Роллан упал на колени.
– Что со мной? – пробормотал заплетающимся языком Роллан.
Грохот прокатился по всей тюрьме. В помещении потемнело. Или просто потемнело в глазах? Ослепительный свет вспыхнул на секунду и исчез.
В помещении появился ястреб, крупный и сильный, с коричневато-золотистыми перьями и белыми пятнышками на груди. Хлопая крыльями, хищная птица вспрыгнула на плечо Роллана. Когда когти вонзились в кожу мальчика, ощущение покалывания во всем теле прекратилось. Все ошарашенно уставились на Роллана.
На мгновение зрение его стало необычайно острым. Он смог даже разглядеть пористую поверхность камня на полу и стенах. Обнаружил паука, прячущегося в тонкой паутине в верхнем углу, и с аномальной ясностью почувствовал испуг окружавших его людей. А затем так же внезапно все стало обыкновенным.
– Это ястреб! – поразилась Зеленая Мантия. – Кречет… с янтарными глазами!
– Самка ястреба, – уточнил Роллан. – Это девочка.
– Откуда ты это знаешь? – спросил тюремщик.
Роллан подумал немного:
– Знаю и все.
– Да, это и должна быть самка, – прошептала Зеленая Мантия. И будто бы выйдя из транса, девушка изучающе посмотрела на Роллана: – Как это возможно? Кто ты?
– Обычный беспризорник, – пожал плечами Роллан.
– Должно быть что-то еще, кроме этого, – тихо сказала она больше самой себе, чем кому-то.
– Ну, еще я преступник, – предложил Роллан. – Худший из преступников на самом деле.
– Почему это? – спросила Зеленая Мантия.
– Потому что попался, – ответил ей Роллан.
Зеленая Мантия повернулась к тюремщику:
– Верните его обратно в камеру. Я скоро вернусь.
– И птицу тоже? – решил уточнить тюремщик.
– Конечно, – ответила Зеленая Мантия. – Это дух его зверя.
– Думаю, сегодня мне повезло, – промямлил жалкий арестант. – Никто не стал со мной спорить, и мои медяки остались при мне.
Довольно скоро тюремщик привел к камере Роллана мужчину. Незнакомец был похож на какого-нибудь иностранного лорда. На нем были высокие сапоги, кожаные перчатки и вышитый синий плащ, который, как подумал Роллан, стоил больше упряжки лошадей. Кроме того, он был при шпаге с разукрашенной рукоятью. Мужчина с аккуратной стриженой бородкой посмотрел на Роллана с интересом.
– Ты бы хотел отсюда выбраться, Роллан? – спросил незнакомец.
– Я бы с удовольствием избавился от чесоточной подстилки и черной дряни, которая сыплется с решеток, – произнес Роллан. – Иногда мы не ценим то, что имеем, пока это не потеряем.
