— Но я сам решу, как справиться с этой угрозой. И еще… Имоджен также поедет в Дриллейд.
— Глупый мальчишка! Позволь напомнить тебе о нареченной принцессе Амаринде! Будущее Имоджен не может быть связано с твоим.
— Когда я стану принцем, я выплачу вам ее долг, и она будет свободна. Или все они поедут с нами, или я отказываюсь.
Коннер выругался, схватил со стола небольшую мраморную статуэтку и швырнул в меня. Она просвистела мимо моего плеча и ударилась о дальнюю стену кабинета, проломив деревянную панель. Может, он и нарочно промахнулся, а может, нет.
— Ты еще не король! — заревел он. — Я возьму их с собой, только чтобы запихнуть твою упрямую башку с собой в карету. Но пока ты не коронован, я хозяин, и если я решу, что должен избавиться от них, я это сделаю.
— По крайней мере честно, — согласился я и усмехнулся. — Так вы хотите поклониться мне сейчас или подождете, пока приедем в Дриллейд?
Коннер промчался мимо меня в зал. Он крикнул, чтобы приготовили карету для путешествия всемером. Креган должен был нас везти.
— Приветствуйте его величество, наказание всей моей жизни, — сказал Коннер Родену и Тобиасу, когда мы спускались по лестнице. — Бесы мне больше не страшны, потому что худший из них здесь, в моем доме!
41
Так как в путешествие теперь отправлялись не только Коннер, Мотт и Роден, а целых семь человек, нам сообщили, что придется подождать. Тобиас выглядел довольным, зато Роден был совершенно потерянным, когда выходил из комнаты. Я не знал, куда он направился, но был уверен, что он вернется к отъезду. Не мог же он пойти на риск быть оставленным здесь!
Я пошел наверх, переоделся для верховой езды и сказал Мотту, что хочу отправиться верхом.
— Может, это моя последняя возможность побыть одному, последняя в жизни, — объяснил я. — Дайте мне побыть наедине с моими мыслями.
Мотт одобрительно кивнул.
— Будь осторожен. Ты теперь сокровище Коннера.
— Я не бываю осторожным, — сказал я с усмешкой. Мотт мне не ответил.
Я шел мимо кухни к задней двери Фартенвуда, через которую собирался пройти к конюшне, когда кто-то ударил меня по руке. Не сильно, по сравнению с теми ударами, к которым я привык, но со злостью.
Имоджен стояла у двери. Она, вероятно, увидела меня в одежде для верховой езды и решила обождать здесь.
— Для чего ты это сделала? — спросил я, потирая руку.
Она посмотрела по сторонам и, убедившись, что никого рядом нет, прошептала:
— Как ты смеешь, Сейдж? Как ты смеешь распоряжаться моей жизнью?
Искренне обескураженный, я взял ее за локоть и отвел подальше от двери, за высокую изгородь, где нас не могли заметить.
— О чем ты говоришь? — спросил я. — Что я сделал?
— Ты теперь принц?
— Похоже на то.
Ее глаза наполнились слезами, хотя она, очевидно, пыталась сдержать их.
— И ты везешь меня с собой в Дриллейд?
— Я могу вызволить тебя отсюда, ведь с тобой тут плохо обращаются.
— А что потом, Сейдж? Что будет со мной в Дриллейде?
Я пожал плечами, не понимая, почему она злится.
— Ты получишь свободу. Когда я стану принцем, я получу доступ к казне. Я заплачу долги твоей матери, и ты будешь свободна.
Она упрямо покачала головой.
— Мне не нужно подаяние. Ни от нищего, ни тем более от принца.
— Это не подаяние. Ты мой друг, и я хочу помочь тебе.
Это разозлило ее еще больше, если это вообще было возможно.
— Ты думаешь, это помощь? У меня здесь было место, Сейдж. Я понимала, что будет с моей жизнью.
— Здесь у тебя нет жизни. Я верну ее тебе.
— Нет, не вернешь. Я знаю, что все это значит.
Я скрестил руки и посмотрел ей в лицо.
— Да?
