Ладогу штормило. Черные валы с серой пеной на гребнях яростно налетали на высокие скалы и разбивались в мелкие брызги. Холодные капли подхватывал ветер и разбрасывал над священной рощей великой Макоши. Каковую правильнее было бы назвать священным лесом, священным бором или просто Святым островом. По острову, от соснового леса через низину, тянулась узенькая тропинка, что упиралась в небольшой утес. В том самом месте, где заканчивалась дорожка, часть скалы была выровнена и на ней тщательно отполирован овал с ровными краями. Настолько тщательно, что черная поверхность превратилась в настоящее зеркало.
Эта поверхность дрогнула, и из нее вышла женщина в платье с бобровым верхом и рысьей юбкой, с собольим плащом на плечах. Шею гостьи украшали три жемчужные нити, а волосы – костяной кокошник, покрытый россыпью мелких самоцветов. По его краям свисали по два костяных височных кольца с каждой стороны. Вслед за женщиной из зеркала вывалился паренек лет двадцати, тоже в меховых одеждах, опоясанный ремнем с изящным тиснением, рисунок которого заполняла золотая пыль.
Гостья поежилась, глубже запахиваясь в плащ, быстрым шагом спустилась в низину, передернула плечами:
– Мои священные лани опять куда-то пропали, – забеспокоилась она. – Как бы не сбежали невесть куда с кусочками моей души!
– Отсюда не убежишь, всемогущая Макошь, – ответил паренек. – Это же остров, да еще и скалы с твои хоромы высотой. Звери просто спрятались от ветра. Он тут, прямо как стрелы, насквозь пробивает!
– Если бы у тебя исчезла с глаз четверть твоей души, Троян, ты бы не был так спокоен! – сурово ответила богиня, ускоряя шаг.
Тропинка привела их в лес, к небольшой рубленой избушке, черной от времени, с двускатной кровлей, крытой камышом. Гостья с силой толкнула дверь и резко спросила:
– Где мое стадо, Зенка?
– Рада видеть тебя, сестра! – поздоровалась с богиней хлопочущая возле горящего очага низкорослая старушка, которую можно было бы принять за воструху или травницу. Вытертая одежда, морщинистое лицо, седые волосы. – Пареной свеклы покушать не желаешь?
– Где мое стадо?
– Да где же ему быть, Макошь? Вестимо – за чащей на западном ягоднике. За лесом от ветра прячутся. Точно не хочешь?
– От Репы и ее сына вестей нет? – Гостья пропустила вопрос старушки мимо ушей.
– Какие же от нее могут взяться вести, коли вы сами ее в кольцо заговоренное спрятали, в десятидневном круге заперли? Нет их в нашем мире, пропали!
– Это хорошо, коли чары действуют, – порадовалась женщина. – Но ныне самое время их снимать. Давай, Троян, постарайся!
– Воля твоя, всемогущая. – Паренек выдернул железный нож с костяной рукоятью, опустился на колено, решительно начертал на земляном полу большой треугольник, рисуя на углах руны зимы, весны и осени, круги Коло и Ярилы и бормоча себе под нос заклинание:
– Отрезаю ножом Свароговым, ножом первородным, ножом железным землю от Триглавы, свет от Ярилы, коловрат от Коло. Так бы стать отрезу сему островом Буяном в море Яриловом, пути Коловом, так бы не властны над ним стали кольца небесные, кольца годовые, кольца судьбишные…
Закончив работу, Троян распрямился, кивнул женщинам:
– Занимайте места на углах, возьмитесь за руки.
– А свечей там всяких, заклинаний, часов верных не надобно? – поинтересовалась старушка.
– Мы же ничего не делаем, – покачал головой молодой бог. – Мы, наоборот, разрушаем, силу вытягиваем. Нам достаточно воедино с чарами прежними слиться. Давайте просто повторим старый ритуал.
Юноша встал на ближний к двери угол, вытянул руки. Правительница Вологды и ее смертная сестра вышли на другие углы, соединили ладони. Бог времени и пространства заговорил:
– Течет круг небесный путем солнечным от рассвета до заката, течет круг годовой от весны до осени, течет круг земной от рождения до смерти. Течет круг сей вечный чрез все земли и воды, чрез горы и овраги, чрез леса и топи да круга отрезанного не касается. Свой круг на острове Буяне, свой круг на лезвии железном, свой круг на ломте резаном. Так вернется ныне власть извечная на Буян-остров! Власть Триглавы, Коло и Ярилы! Так догорят чары свечей Трояновых! Так вернутся законы Свароговы на ломоть отсеченный, и да станет едина земля, вода и кровь детей Свароговых! Тем я, Троян, бог времен и просторов, волей своей повелеваю… А-ап!
Юноша разжал руки и хлопнул в ладоши. А затем присел и быстро разметал линии начертанного треугольника.
– И что? – требовательно спросила великая Макошь. – Где они? Где Репа и ее сын?
– Я разорвал круг, всемогущая. Но, чтобы его обитатели смогли вернуться к нам, цикл должен завершиться полностью. Десять дней у них и сутки здесь. Вы не помните, в каком часу мы создавали заклятие?
– Мне кажется, ближе к вечеру… – неуверенно ответила старушка.
– Получается, придется ждать, – поняла богиня. – Тогда давай осмотрим стадо, сестра. У меня на душе тревожно отчего-то.
– Пойдем, – кивнула Зенка, разворошила угли в очаге и вышла из дома. Макошь и Троян поспешили следом.
Размеры острова от края и до края составляли примерно полдня пути, и потому дорога от домика в его центре до западной окраины составила всего час.