– Пока сама не знаю, – отмахнулась от нее Велька, но с Чаяной на этот раз стесняться не стала, подошла, когда та сидела среди боярынь, за руку ее взяла и отвела в сторону, подальше. И не хотела княжна, а шла – на что только заговоры бабки Аленьи ни годятся, хотя против родной сестры Велька их применять совестилась обычно.
– Ты что, сестричка, разум где-то растеряла, что творишь? – сверкала глазами старшая сестрица. – Что тебе от меня надо, не могла сказать, как полагается?
– Скажи мне лишь, что ты никакой ворожбой Иринея к себе не привязывала, – тихо сказала ей Велька.
– Да ты… – взвилась Чаяна, – в себя приди! Сама слышала, что сказала? Это мне, значит, женихов привораживать?!
– Зачем тебе-то, – примирительно улыбнулась Велька, – только ответь мне, и все. Знаю я, что ты не можешь ворожить. А зелий не давала ему?
– Да ты… – теперь глаза у княжны потемнели, – ты меня почитать должна, я старшая. Слушаться, пример брать. Батюшка ведь велел!
– Ты, сестрица, снова не то отвечаешь, – возразила Велька, теперь уже всерьез заподозрив, что дело как-то плохо. – Буду пример брать, разве я против, а ты меня научи, как благонравной быть. Скажи, что не давала Иринею зелье! А если давала, то мне его посмотреть надо, и скажи, откуда взяла, кто готовил?
– Да ты!.. Не давала я ему ничего, Богами Светлыми клянусь, всеми сразу! И не было их у меня никогда, зелий этих!
– А приворот?..
– Что я в них смыслю? – продолжала сердиться Чаяна. – И чего ты пристала, то Воевна меня расспросами мучила, теперь ты взялась! Как будто не я тут старшая княжна! Завидуешь, что у меня обручье уже попросили, а у тебя никто и не собирается покуда?
– Не завидую, что ты, рада я за тебя, – Велька хотела взять сестру за руку, но та не дала, – я за Иринея беспокоюсь, ему ведь неможется уже не один день. Не замечала? А если это от приворотной ворожбы, то такую хворь простыми снадобьями не вылечить.
– Неможется ему? – теперь Чаяна побледнела. – Да брось, он говорит, устал просто. Простыл, может, застудился, когда княжичи на лов ездили… помнишь?
– Помню, сестрица, помню. А у тебя амулетов любовных не было? Может, носишь что и сама не знаешь? Перед отъездом Даруна ведь все твои обереги смотрела?
– Сама знаешь, что она смотрела, – вздохнула Чаяна, – ну отстань уже, сестричка, ты хуже банного листа! Да и не глупость ли такой амулет, от которого бы жених недужил, зачем тогда такой жених и такая любовь?
– Потому что для сильного приворота надо силу жизненную у кого-то взять. И это от ведуна зависит, как он сделает, как сумеет. Если приворот для девки, то силу чаще берут у парня. Но можно и у девки, и у обоих поровну, и у стороннего кого-то. Все равно кто-то здоровье теряет, хоть и не так быстро, может, годы пройдут! Но счастья никакого не будет, понимаешь? Истинные любовь и счастье лишь Лада дает. Не все ведуны про это говорят, только иначе никак.
– Ладно, ладно, – отмахнулась Чаяна, – поняла я. Ты сама-то много можешь и знаешь, хоть и внучка волхвы? Недавно поневу надела. А раньше такие ведуньи были, не чета нынешним!
– Ты к чему это? – насторожилась Велька.
– Да так! А ты не забыла ли, что мне твои же руны Иринея обещали? Он – моя судьба, выходит. А ты про привороты заладила, в которых и не разбираешься, сама говорила. Ладно, сестренка, – Чаяна обняла ее, – я не сержусь, и ты по-пустому не беспокойся и меня больше не пугай. Как же мне без Иринея? Люблю я его! Хоть и княжна я, а такое счастье – с любимым обручиться, ни на что его не променяю! И больше чтоб ты меня волшбой не неволила, поняла? Тоже выдумала! – это Чаяна шутя сказала, без злости, но Велька не сомневалась, что сестра обиделась.
– Конечно, не стану, – пообещала она, улыбнувшись, – так, при боярынях и девках и выложу, что у меня на уме, если не захочешь с глазу на глаз поговорить.
Чаяна взглянула исподлобья, и они разошлись – непонятно, то ли помирились, то ли все же поссорились.
– Ну как там, что вызнала? – пристала, конечно, потихоньку с расспросами Любица.
– Приворота не было, – пожала плечами Велька, – а значит, не о чем беспокоиться. Хуже всего, если бы был приворот. С этим разбираться сильная ведунья нужна, значит, срочно сворачивать надо и ехать туда, где есть святилище и волхвы опытные. Нет, Чаяна в этом лгать бы не стала.
Любица лишь качала головой.
– Эх, Огнявушка. Ну да, она и Воевне твердила, что не было ворожбы да не было. Не она – ладно. Но я-то не забыла, что тебе зачем-то волосы резали, не для забавы ведь! Сестрица твоя упрямая. Может, просто она кому-то больше верит, чем тебе? Потому что пообещали то, чего ей больше всего на свете хочется?
– Кто мог пообещать?
Любица лишь руками развела:
– Знать бы! А только волосы тебе остричь могли мы с Воевной да Чаяна, да еще Малка твоя, ну и да, наши девки тоже. Но девки тебя, Аленьину внучку, боятся, не стали бы пакостить.
