Княженка села у огня, а парень без стеснения устроился рядом, притянул ее к себе, поцеловал в висок. Он сразу нашел бы губами ее губы, да она отвернулась, и он смирился пока, но отстраниться не позволил, так и обнимал, прижимая к себе. Попросил:
– Все равно не отпущу, люба моя. Не убегай.
А ей и не хотелось убегать. С ним хотелось быть, прижиматься крепко, дыхание его слушать. Там, дома, в Яви, она не стала бы обниматься с ним у костра ночью… но там они вряд ли бы оказались вдвоем у костра.
Кто знает, что будет по возвращении. Так почему теперь не позволить себе такую малость? А тому из княжичей, который скоро станет ее мужем, вряд ли есть сейчас до нее дело…
Они, княжичи, об Иринее сейчас тревожатся, наверное. Да и ей узнать бы, полегчало ли уже ему?
Впрочем, может, тревожатся они и о ней, вернется ли она из Нави живая и здоровая. Но вряд ли кому-то из них охота сейчас ее обнимать, с ней целоваться.
– Скажи мне, что я тебе нравлюсь. Что и я тебе люб хоть немного. Можешь сказать? – шептал ей на ухо Венко.
– Нравишься, Венко. Люб ты мне, как никто больше. Просватали бы меня за тебя – счастливей меня на свете бы не было.
– Люба моя, сладкая моя. Да я, как тебя увидал, так и понял, что другая мне вовек не нужна. Одна ты на свете, поняла? Одна, и моя!
А Велька улыбалась, потому что радостно ей было это слышать. И слушала бы она такие речи хоть до утра! А потом и до вечера…
– Эх, люба моя! Были бы мы не здесь, да уговорить бы тебя не дожидаться Карияра! Я же не выдержу, умру дорогой! – говорил он и при этом тихонько смеялся, и Велька улыбалась тоже, хотя было не смешно, было просто очень хорошо.
Не верилось ей, что им позволят пожениться в Карияре. Только когда еще будет он, тот Карияр?..
Она шепнула ему:
– Давай спать, Венко! Устала я, просто сил нет.
– Ну давай, – согласился он, – ты спи, разве я мешаю? – и его губы легко-легко, почти невесомо касались ее щек, уголка рта.
– Эх, побыть бы здесь подольше, люба моя. Хорошее место! Так бы здешней дорогой и дойти до Карияра, можно, интересно? А твои мамки-няньки в Яви пусть едут, с сестрицей твоей милой возятся.
– Нельзя, Венко. Чем дольше мы тут, тем труднее выйти.
– А жалко. Там я не всякий день тебя обнимать могу, а хочется!
Оба они очень устали за этот непростой день, но близость томила их и не давала уснуть, хоть Велька настойчиво и не очень успешно притворялась спящей. И тут донесся до нее рокот, слабый, еле слышный…
Это заговорил зовущий их кудес. И руки Венко сильнее сомкнулись вокруг нее, боясь отпустить – он тоже услышал. Голос кудеса становился все громче и громче, все настойчивей…
Глава 14
Потери и находки
Велька потянулась сладко, открыла глаза, огляделась. Она была одна, лежала в постели в шатре. Неподалеку на подушке осталось рукоделие боярыни Любицы, которая, должно быть, тут сидела и вышивала и караулила заодно княженку, а потом вышла ненадолго.
Как же было хорошо! И сон такой чудной. Точнее, сначала чудной, зато потом – подольше бы не просыпаться! Клеть в лесу, говорящий кот, волки, Венко…
Очень скоро в голове у Вельки прояснилось, и она вспомнила, что этот сон был вроде и не совсем сон, а точнее, вообще не сон. Это поход в Навь был, за спасением для княжича Иринея. Самый первый ее поход в Навь.
Нет, все равно чудно. Там, в Нави, все было таким настоящим, и лес навный, и она, и Венко, и волки, и кот, и кровь из раны Венко лилась самая настоящая, живая и теплая. Зато теперь, после пробуждения, та реальность отодвинулась, заслонилась реальностью явной, настоящей, и если бы кто-то взялся убеждать Вельку, что то, в Нави случившееся, был просто сон, она бы могла и поверить…
Вот Венко – откуда ему было там взяться? Однако взялся же. А кот, в клети лесной живущий, на поляне, где почему-то мышей нет? А можно ли ему уходить с поляны той, бедному? Скучает один без хозяйки, Вельку вот звал к себе жить и хозяйничать. Об этом только и сказать: и приснится же такое!
Полог шатра качнулся, впуская Чаяну. Она бросилась к Вельке, обняла:
– Сестричка милая! Проснулась наконец! Третий день ведь пошел, как спишь. Знахарка велела не будить, вот мы и стоим на месте, ждем. Все ли ладно с тобой?
– Третий?.. – Велька удивилась. – Все, все ладно, что со мной сделается! А Ириней как?
Это было важней всего. Не зря ли она ходила на
– Лучше ему! – сестра улыбнулась. – Он тоже спит. Знахарка обещала, что поправится. Может, и он теперь проснется, раз ты проснулась?
Сама сестра исхудала, под глазами легли густые тени – и ей непросто дались эти дни. Вельке, может, не в пример легче пришлось, тем более что с Венко вдвоем.
