Проехать быстрее «клятое место» хотелось всем, все кинулись собираться и укладываться. А когда уже собрались, выяснилось, что пропала Вирута, челядинка-горничная самой Воевны.
– И ведь послушная такая девка, никогда ни слова поперек, ни шагу не спросившись, – сокрушалась старшая боярыня, – вот об ней и подумать не могла, что беспокоиться надо!
Волкобой с княжичами обошел лагерь, нашел след Вируты – та, получается, ушла позже княженки с Любицей. Ее отсутствия долго не замечали, да и Воевна могла бы не заметить – мало ли куда подевалась челядинка! Если бы не напуганы были все, и не подумали бы обеспокоиться…
Опять побежал Волкобой в лес по найденному следу, и княжичи за ним устремились все, и кметей послали четыре десятка – так злы были воеводы на этих неведомых, засевших где-то в лесах лесованцев. Тоже выдумали, девок на дороге воровать, богиня, дескать, позволяет! Разбой он и есть разбой, на кого ни сошлись, а чтобы огненной богиней отговариваться – так здесь не Лесовань, здесь другие законы, честные. А лесованцы, если уж они по натуре своей такие тати, пусть промышляют этим на своей земле…
Велька вспоминала купца, что продал ей обручье с изображением рысей. Вот оно, и сейчас на руке, она его и не снимала почти. Как блестят на солнце глаза из зеленых камушков! Тот купец рассказывал, какой народ хороший в Лесовани живет, и что невестка у него оттуда, и торгует он с ними, и все всем довольны. А тут такие страсти – воровать людей на дороге…
Долго ждали княжичей и дружину. Вернулись те ни с чем.
– Потеряли след. Как птицей улетела! Как так можно, она не птица! – сердясь, рассказывал Горибор.
Волкобой, такой же измученный беготней по лесу, как и все, лежал у его ног, положив морду на лапы. Кажется, он воспринимал случившееся как личную обиду – от него, от его чуткого носа в лесу скрылись!
Маленькая круглолицая девушка, незаметная среди других, молчаливая и старательная, с еле заметными рябинками на щеках и длинной рыжеватой косой, тихо ушла в лес и не вернулась. Мало того – улетела как птица!
Ее не охраняли так, ее вовремя не хватились.
В этот день уже не поехали дальше. Выставили двойные дозоры вокруг лагеря. Все оглядывались, искали глазами друг друга. А княжичи, как ни странно, вдруг разом забыли сторониться, Ириней с Яробраном устроились рядом с их шатром, и Волкобой тут же растянулся. И Велемил подошел, присел рядом.
– Не птицей она улетела, девка эта, – заметил он, – волшба, не иначе.
– Еще и волшба. Только нам и не хватало… – нахмурился Ириней. А ну как они свои запахи скрывать умеют? Волшбой? Мы их не учуем, как ни старайся.
– Я не учую, так услышу, – возразил Яробран, – знать бы еще, кто они, кого ждать.
– Не посидишь ли с нами, боярышня? – позвал Ириней княженку, стоявшую поблизости. – Уважь, – впервые после снятия приворота он заговорил с ней.
Совсем как раньше.
Велька с Любицей сели рядом на поваленный ствол.
– Мы с Яробраном… одной крови, в общем, – пояснил Ириней Вельке. – Люди с такой кровью на лесованскую волшбу труднее поддаются. Мы сами за тобой присматривать будем.
Велька его поняла. Любица, судя по всему, не очень, потому что она вопросительно посмотрела на Вельку.
– А я? – напомнила Велька Иринею.
Она ведь тоже немного оборотень, как выяснилось.
– А ты, сестрица, кто бы ни была, еще арья, как оказалось, – сказал Велемил, – хоть на какую-то часть, все равно. Ты десятка других девок стоишь, для жертвы богине, я имею в виду. И манок у лесованцев на такую, как ты, и настроен, тебе труднее устоять, чем кому другому.
Манок… Манки охотничьи Велька видела, это вроде дудочки.
– Почему это? – Велька больше удивилась, чем испугалась. – Я же огневая волхва, такие, как мы, богине служим… ну, то есть бабки мои служили, говорят.
– Да кто же знает почему? – усмехнулся Велемил. – А только если арью, даже смеска, в жертву богине покупать, то пятьдесят гривен или больше отдать надо. А обычная девка-холопка знаешь сколько стоит? Куда как меньше.
Да, меньше. Раз в десять.
– Выходит, я дорого стою, почти как моя лошадь! – невесело пошутила княженка.
Княжичи переглянулись, улыбками обменялись.
– Лошадь богине не нужна…
– Ты не бойся, – добавил Ириней, – я думаю, они уже не станут продолжать, потому что поймали одну. И мы будем настороже…
Этой ночью Вельке не спалось. И Вируту жалко было до слез. Ее не уберегли… не берегли потому что. Смотрели во все глаза за ней, за княженкой, и то она чуть не попалась, а вот Вирута… Почему она на этот зов пошла? Где-то она сейчас, что с ней случилось? В жертву огневой богине… и думать-то об
