После моего повтора, Локвуд собирался ответить, но открыл и закрыл рот. Желания и мечты привидений трудно понять. Что тут скажешь? А я знала, что. И знала о том, чего хочет конкретно этот призрак — пожалуй, небольшой плюс от близкого контакта с Гостем. Его чувства частично передавались мне. Я была в курсе, чем он руководствовался по жизни и что движет им в смерти.
— Тебе ведь нравится скрывать от нас всякие мелочи, не правда ли? — я наклонилась над банкой. — Например, свое имя и то, кем ты был когда-то. Нам, в сущности, плевать. Но кое-что о тебе мы знаем. Ты — один из друзей Байкерстаффа — может, слуга, может, нет. У вас были общие идеи. Ты помогал ему в безумной затее с костяным стеклом. Ты хотел, его сделать. Но зачем? Для чего нужно заглядывать на другую сторону смерти и видеть, что за ее пределами? Ты боялся. Тебе хотелось быть уверенным, что после смерти не останешься один.
— Да ладно? — лицо в банке зевнуло, продемонстрировав жуткие зубы. — Увлекательно. Принесите какао и разбудите, когда ты закончишь.
— Проблема в том, — неумолимо продолжала я, — что этот страх не исчез. Одиночество угнетает тебя. Вот почему ты постоянно корчишь рожи. Привлекаешь к себе внимание любыми средствами. Ты хочешь общения.
— С тобой? — призрак выкатил глаза. — Да, ваше трио соревнуется между собой в идиотизме! Пожелай я поговорить с кем-нибудь, то нашел бы….
— Кого? — на моем лице засияла презрительная усмешка. — А еще интереснее — как? Ты голова в банке. Мы — все, что у тебя есть. Поэтому ни в какие печи ты не отправишься. И пыток не будет тоже. Не станешь сотрудничать, то мы закроем крышку, засунем тебя в сумку и закопаем в хорошей, глубокой могиле, которую никто не отыщет. Там ты сможешь болтать лишь сам собой, целую вечность. Как идея?
— Вы этого не сделаете, — первый раз в голосе призрака я услышала неуверенность. — Вы у меня в долгу. Я Третий Тип. Со мной вы прославитесь и разбогатеете.
— Чушь. Наш друг важнее. У тебя последний шанс. Говори.
— А я думал Куббинс редкостный гад, — лицо отступило в тень плазмы с выражением умопомрачительной злобы. — Ладно. Расскажу. Но не потому, что повелся на ваш дурацкий шантаж. Меня вполне устраивает, что вы все отхватите с лихвой!
— Продолжайте, — сказал Локвуд, сжимая мою руку, после того, как я передала слова черепа. — Хорошая работа, Люси.
— Ну, Куббинс, правда, был здесь, — прошептал призрак. — Пришел на час раньше вас. Зеркало моего господина лежало в грязном мешке. Но после него пришел другой. Похожий на мышь парень в очках и с лохматыми волосами.
Я повторила. Мы с Локвудом обменялись взглядами. Джолин.
— Они быстро переговорили и, прихватив зеркало, ушли. Куббинсу это далось нелегко. Он не был уверен в том, что делает. В последний момент он прибежал обратно и оставил вам записку. Думаю, ваш приятель еще борется против моего господина. Но тот другой человек — нет. Он давно в его власти.
— С чем борется? — холодное копье вонзилось мне в сердце.
— Мой господин говорил с ними, — зубы черепа сверкнули под улыбкой парящего в плазме лица. — Это видно в их глазах. Особенно у второго — он отчаянно рвется к знаниям. Но и Куббинс одержим. Разве вы не заметили? Или попросту он вам не так важен, как утверждаете?
У меня пропал дар речи. Я вспомнила призрака на кладбище, который навис над Джорджем. Мягкий, настойчивый голос твердил: "Смотри! Смотри! Я дам, что желает сердце…". Джордж и Джолин, как завороженные, стояли у железного гроба. Вспомнились и короткие реплики Джорджа, его угасший сарказм, его недомогание в доме Байкерстаффа, его отлучка с поста у лестницы, его задумчивость, когда он упоминал зеркало. Я оцепенела. Локвуд несколько раз переспрашивал меня, о словах призрака, прежде чем, получил внятный ответ.
— Мы ведь знали, что он пострадал от зеркала и призрака, — хрипло сказала я. — Но не придали значения! Бедный Джордж! Локвуд, как мы могли закрыть на это глаза! Он отчаянно бросался в самую гущу событий ради зеркала! Джордж был одержим все это время. А ты продолжал критиковать, отдавая его сильнее и сильнее призраку!
— Да — критиковал! — орал Локвуд не тише меня. — Потому что Джордж всегда такой! Он постоянно одержим, то старыми артефактами, то еще какой-нибудь фигней! Таков он! Мы не могли знать, что с ним, — его плечи поникли, темные глаза сделались пустыми. — Ты действительно считаешь, что он зависит от призрака?
— От призрака или от зеркала. Сам бы он никогда не учудил такого — ушел с опасной вещью без нашего ведома.
— Конечно. Но даже если так…я его убью, Люси, — Локвуд тяжело вздохнул. — Ну, и куда они отправились? Где живет Джолин?
— Без понятия. Он, кажется, говорил, что почти постоянно на кладбище.
— Точно! — Локвуд щелкнул пальцами. — И не только на земле. Серая пыль в его волосах не перхоть!
Он со всех ног помчался в подвал, устроив грохот на лестнице.
— Скорее! Собираем рапиры, греческий огонь — все, что есть! Вызывай такси! Нужно спешить! — кричал Локвуд.
Десять минут спустя мы ждали такси на кухне. У нас были старые рапиры, которые мы вытащили из стоек в тренажерной комнате, и запасные ремни, прожженные плазмой и еле державшиеся. Еще мы прихватили железную стружку, две соленые бомбы и ни одного магниевого огня. Остальное израсходовали на аукцион Уикмана и утопили в реке.
