Мать засмеялась, но смех быстро перешел в кашель. Неловко покопавшись на прикроватном столике, я налила ей стакан воды. Теперь, зная, что искать, я легко уловила характерную дрожь ее левой руки, и это разбило мне сердце.
– Клянусь жизнью, иногда как будто отец говорит твоими устами, дитя мое. Он был такой остряк…
– Прости.
– Чш-ш-ш, Хейли. Так что происходит?
– Ваше величество, вы больны уже довольно давно…
– Мама, тебя отравили.
Я бросила извиняющийся взгляд на доктора Сатир. Нам повезло застать мать в здравом уме, однако рисковать и затягивать разговор совсем не стоило. Кроме того, я хотела сообщить ей обо всем прямо, без околичностей, и знала, что мать предпочла бы то же самое.
– Мы не знаем, как и как давно это длится, – продолжала я, – но мы знаем, что это АВИ.
– Тот самый жуткий наркотик, которым простолюдины травятся изо дня в день? – Мать возвела глаза к потолку. – Определенно, у моих врагов есть чувство юмора.
– Если хочешь, доктор Сатир может сообщить тебе подробности. Мама, это ужасно.
– Конечно. Полагаю, мне станет хуже?
– Да, мэм, – прошептала доктор Сатир.
– Ладно, тогда я встречусь с Советом матриархов и объявлю об отречении. И ты там тоже будь, Хейли. Я только что отправила сообщение Тай, чтобы она знала, что происходит. Объявим немедленно, чтобы пресечь любые слухи, лучше всего сегодня вечером. Но твою коронацию назначим после Пратимас. Не хотелось бы портить людям праздник.
Я с трудом выдохнула, а мать улыбнулась.
Вдруг – как будто на ее лицо упала вуаль – улыбка исчезла, и мать нахмурилась.
– Хейли, сколько раз говорить тебе и твоим сестрам, чтобы вы не играли в наряды с моей одеждой? В гардеробной ужасный беспорядок, а с минуты на минуту придет отец.
Етит-твою… Сердце ухнуло куда-то вниз.
– Прости. Я сейчас приберу.
– Да уж, пожалуйста. И не шуми. Я устала и хочу поспать до прихода твоего отца.
– Да, мэм.
Я попятилась к дверям и чуть не столкнулась с Тай.
– Меня вызвала императрица. В ее сообщении сказано, что она собирается отречься от трона?
Я качала головой, не в силах ничего сказать, не расплакавшись. Спасибо доктору Сатир – она тихонько объяснила, что произошло. Тай поняла все с полуслова. Она служила матери уже пять лет, и ее мало что могло удивить.
– Ваше высочество, через полчаса императрица должна присутствовать на заседании военного совета, но, очевидно, это невозможно.
– Я пойду вместо нее.
Тай коротко кивнула.
– Я свяжусь с Альбой, и мы выясним, как поменять ваше расписание, чтобы вы могли встретиться с Советом матриархов. Можно устроить так, чтобы перед этим адмирал Хассан ввела вас в курс дел.
– Я стараюсь следить за ситуацией, но буду благодарна. – Осмотрев довольно простое синее платье, надетое утром вопреки всем стараниям Стаси, я вздохнула: – И мне нужно переодеться. Передайте адмиралу, что мы встретимся… – Я запнулась. – Где мы там должны встретиться…
Тай даже не улыбнулась.
– Я пришлю вам координаты, ваше высочество.
– Спасибо.
Сопровождаемая телохранителями, я вышла из покоев матери.
– Мэм, дышите размереннее, или вы рискуете упасть в обморок, – проворчал Эммори. – Пульс у вас просто заоблачный.
– Эмми, я в панике. Смирись с нештатными показателями.
Кроме телохранителей, никто не мог бы заметить, в каком я состоянии. На лице не было никаких следов страха, пока Стася помогала мне переодеваться. Меньше чем через десять минут я снова вышла и направилась к залам для совещаний. Это был в своем роде рекорд.
Хорошо хоть думать было некогда. Маленькая девочка во мне никак не могла прекратить горевать и плакать о потере матери. К счастью, контрабандистка помогала ей не показывать этого.
Остановись я хоть на секунду – непременно расклеилась бы.
Адмирал Хассан встретила меня у дверей.
