Между ее бровями появилась складочка, лицо напряглось от сосредоточения, и с губ на волю стали срываться ядовитые для мироздания слова. Им не вторили шепчущие голоса, поскольку, экономя силы, она запретила Книге призывать своих помощников.
Тень, легкая и почти незаметная, замерла перед ней в ожидании приказа – спустя несколько мгновений она исчезнет – более тянуть нельзя.
Она посмотрела на принцессу, мелькающую то тут, то там, и поняла, что может промахнуться. Посмотрела на колдуна, героически сражающегося со своими солдатами плечом к плечу… и отвела взгляд. Следующий, на ком остановился ее взгляд, был воин, раздающий приказы другим солдатам и приободряющий сражающихся фермеров… Она указала на него пальцем и произнесла команду на древнем языке:
– Attack!
Объемная тень метнулась в его сторону, а добравшись – мгновенно сгустилась и исполосовала когтями его грудь. И хотя более приказов не поступало, тень истратила последние мгновения своего существования на утоление жажды убийства.
– Вот и все, – произнесла она слабым голосом, наблюдая за паникой и начавшимся бегством защитников. – Убей вожака и стадо разбежится…
Спустившись через люк в крыше, она вышла из дома и направилась в сторону сражения.
Пройдя среди не обращающей на нее внимания нежити к расколотым в щепки воротам, она увидела
Подле него лежали порубленные тела его товарищей – похоже, весь отряд Имперского убийцы полег. Принцессу она не заметила – должно быть, та трусливо сбежала.
Наверно, колдун думал, что нежить медлит из-за страха, однако мертвым, исключая трусливую Королеву, страх неведом. Мертвецы не бросились на них скопом лишь потому, что Палач ясно дала понять, что колдун нужен ей живым…
Немного подумав, она решилась сотворить еще одно заклинание – и хотя оно потребляло совсем мало сил, ведьма отдавала себе отчет, что это заклинание может стать для нее последним. Но
Поймав обращенный на нее взгляд колдуна, она, чтобы скрыть отчего-то выступивший на щеках румянец, заговорщически ему подмигнула.
Паралич – страшное заклятье в арсенале чернокнижников. Оно быстро читается, требует немного сил и от него не существует защиты. Сила заклинания мгновенно охлаждает мышцы, сковывая их и причиняя адскую боль. И чем разгоряченней человек, тем страшнее становится боль…
«Еще несколько секунд и ты станешь моим, Саймон Сэт».
Глава 6
Когда дубовые ворота лопнули и разлетелись на части, словно хлипкий щит, принявший на себя удар молота, и все сметающий на пути напор восставших мертвецов ворвался в деревню, воин не потерял присутствие духа.
Кроме кое-как вооруженных крестьян и дружинников бывшего барона, рядом с ним стояла принцесса и тот, кого по недомыслию, прозвали колдуном.
Воин был последним, кто присоединился к их отряду, но, тем не менее, он лучше всех понимал происходящее. Когда он увидел, как из коллектора под осажденным Измором выходит небольшой отряд, сопровождаемый Имперским убийцей, и как этому отряду заступила путь ведьма со своими смертоносными тенями, он без раздумий вышел из укрытия в тыл ведьмы.
И дело было не в ненависти к чернокнижникам и даже не в любви к Империи, а в Нем – в человеке, который, по сути, противостоял ведьме единолично, одно только присутствие которого стращало и колебало чернокнижницу, не давая ей спустить своих теней с привязи. Когда же появился демон, который, вместо того чтобы подчинить или убить всех, начал блеять, беспомощно угрожать и строить самый жалкий вид, пришлый воин узрел замысел Всевышнего.
Все злоключения, вся ненавистная судьба, вела воина к этому моменту. Он отдаст свою проклятую жизнь для того, чтобы великий Саймон Сэт вошел во Врата и внял словам Всевышнего…
Воин крепче сжал рукоять меча и с размаху ударил в грудь первого добежавшего до его позиции Восставшего. Ходячий мертвец не успел поднять для защиты свой меч: гнилая кольчуга лопнула, ребра под ней хрустнули и острие меча окрасилось темно-красным. Восставший упал под ноги, а воин удивленно посмотрел на растекающуюся под ним кровавую лужу – откуда в восставшем из могилы кровь?
Рядом раздался чей-то клич. Воин увидел как Саймон Сэт совершил могучий прыжок в самую гущу мертвецов. Его двуручный меч, описав в воздухе сверкнувшую дугу, обрушился на головы нежити как гнев Всевышнего. Трое или четверо Восставших в мгновенье ока превратились в кровавое месиво, еще полдюжины разлетелись, точно щепки от удара лесоруба.
Воин не раз наблюдал за тем, как сражаются Имперские защитники, и поэтому его потрясло, что, несмотря на явное превосходство над людьми, силы Саймон Сэта были обычными, человеческими.
Он рубил и расшвыривал мертвых солдат, словно беспомощных детей, не ведая страха и презрев опасность. Впрочем, по всей видимости, страшиться ему было нечего – со всех уязвимых мест разом, его прикрывала сама Смерть, появляющаяся с кинжалами в руках то тут, то там. Принцесса ради его защиты, казалось, готова была отдать свою жизнь.
