– Хваны – вассалы Ордена, – для чего-то заметил чел. Возможно, для поддержания разговора.
– Однажды я оказала им серьезную услугу, – объяснила Параша. – Я, знаешь ли, давно живу на свете.
Возникла пауза, во время которой Федра не нашел ничего умного и просто еще раз похвалил напиток:
– Необыкновенно вкусный чай.
Чем вызвал у хозяйки вздох. Судя по всему, она в очередной раз убедилась в недалекости и некоторой заторможенности челов.
На самом деле Юрий понятия не имел, как следует вести себя со жрицей и о чем говорить. О Всеведе? Нельзя. О положении в Зеленом Доме? Нельзя. О его житье-бытье с добавлениями забавных эпизодов из жизни частного детектива? А Параше это интересно? Или он покажется еще глупее, чем теперь, со своими невнятными замечаниями о достоинствах травяного чая, подарка четырехруких убийц?
Федра растерялся.
Но и жрица, откровенно говоря, испытывала похожие чувства. На чай она пригласила чела из вежливости, понимая, что Юрию в «Хризантеме» одиноко, но уже на второй фразе поняла, что разговор не клеится, и слегка разозлилась на себя за проявленную воспитанность. В конце концов, речь шла всего лишь о челе…
– Чего ты боишься? – неожиданно спросила Параша, глядя на то, как нервно Федра вертит чайную ложечку.
– Я? – Очевидно, он хотел возмутиться, но понял, что играть бесполезно, отложил прибор и вздохнул: – Да.
– Нужно быть очень смелым, чтобы признаться в трусости, – произнесла жрица. – Мужчины никому не любят демонстрировать слабость, даже старухам.
– Сейчас с этим проще, – коротко рассмеялся Юрий. – В современном обществе считается, что эмоциями необходимо делиться. Иногда можно даже поплакать вместе с женщинами.
– Надеюсь, ты не собираешься разрыдаться? – подняла брови старуха.
– Ни в коем случае.
– Уже хорошо. – Параша добавила себе чаю и принялась аккуратно намазывать на тост масло. – Я понимаю, что ты хочешь сказать, Юрий, и хочу заметить, что ты – большой молодец. Многие, оказавшись на твоем месте, – и не только челы – обязательно впали бы в истерику.
– Спасибо.
– Но чего ты боишься? Неужели меня?
– А должен? – вопросом на вопрос ответил Федра. Однако ход не удался, потому что старуха прекрасно владела умением строить диалог на вопросах.
– Почему ты считаешь, что должен?
– Потому что вы с Всеведой враги.
Отрицать это утверждение не имело смысла – чувства, которые испытывали друг к другу жрицы, являлись секретом Полишинеля, – и старухе пришлось напомнить:
– Мы с Всеведой договорились.
– Но не стали подругами.
– Вряд ли это возможно. – Параша откусила кусочек бутерброда, тщательно прожевала, глядя в сторону от Федры, после чего продолжила гнуть свою линию: – И все-таки: что тебя гложет?
Она наконец-то подобрала правильное слово: гложет. Поначалу жрица решила, что Юрий боится – это было самым логичным объяснением тех эмоций, что им владели, но теперь, поговорив и послушав его ответы, старуха поняла, что ошиблась. Федра не боялся, но он хранил некую тайну, или секрет, которая в буквальном смысле слова «съедала» его изнутри. А самое интересное заключалось в том, что анализ его эмоций показывал, что Юрий готов поделиться секретом.
– Вчера вечером я видел Ярину, – бухнул он, не совсем понимая, что заставляет его быть искренним.
– Вот как? – подняла брови Параша.
– Недолго.
– Где?
– Не могу сказать, – покачал головой чел. – Встреча вышла случайной.
– Ты рассказал о ней Всеведе?
– Нет.
– Почему? – заинтересовалась жрица.
– Потому что это не моя тайна.
– Она способна расценить такое поведение как предательство.
– Пожалуйста, не надо настраивать меня против Всеведы, – попросил Юрий. И тут же поправился: – Пытаться настраивать.
