тяжело выдохнула, переплела пальцы, несколько раз стиснула и разжала ладони. – Какой-то ерунды тебе наговорила, да?
Слова оставили осадок. И требовалось время, чтобы понять, какой именно.
– Один раз… – повторила Ника. – У Игни, что, была девушка?
– Громко сказано. Так, случайное знакомство. Ну, погуляли пару раз. Вспыхнуло. И сгорело. Что-то с ней не то оказалось. Она ему рассказала, а он не принял. Больше с ней не встречался. Хотя чему удивляться. Сама подумай – какой нормальный человек будет бродить по ночам, да еще с кем-то вроде Игни? Ой, – Шанна заморгала, глядя на Нику. – Прости. Тебя я не имела в виду.
Ника не успела обидеться. В глубине дома скрипнула половица. Обе одновременно обернулись к двери.
Как сказала бы Шанна – явился.
Принес с собой запах дождя и полыни. Мокрая куртка, влажные джинсы. Улыбается.
– Привет, мелкая! – Проходя мимо Шанны, Игни слегка взъерошил ей волосы. Покосился на скрипку. – Сбацаешь что-нибудь?
Шанна коротко кивнула. Взяв инструмент, приняла положение для игры и занесла над струнами смычок.
Игни бухнулся на свободный стул, вытянул ноги и кивнул Нике:
– Рассказывай.
– Ксюша ко мне приходила. Теперь она тоже Пастырь. И… вот. – Она протянула сложенный вдвое листок с каракулями Лисницкой.
Пока Игни, хмуря брови, изучал записку, Ника нет-нет да и поглядывала в сторону спящего Князева. Действительно – двое. Игни и Антон. Нет, сомнений давно не осталось, но все же немного странно, когда вот так. В одной комнате.
Когда-то она читала, что если собаки долгое время живут с людьми, то они приобретают сходство с ними. Так вот, эти двое тоже были похожи, как хозяин и, хм, его любимый пес. Непонятно чем. Но бесспорно.
Подумалось: некоторые заводят собак, с которыми потом не могут справиться. И сами становятся на них похожи…
– Волюкрис… – протянул Игни. Пощелкал пальцами, вспоминая. – Знакомое что-то.
– Это клуб. Мы с Ксюшей были там до того, как она пропала, – пояснила Ника и добавила: – Он недалеко отсюда. У самой реки, внизу. Под метромостом.
– Хочешь, чтобы я туда съездил?
– Можем поехать вместе, – предложила она неуверенно.
– Незачем. Я сам. Тем более здесь недалеко. Удачи пожелаешь?
– Уда… – начала Ника, но запнулась.
Игни махнул рукой Шанне и вышел не попрощавшись.
Запах полыни остался.
Шанна тут же прекратила играть.
– Дождешься его, или домой?
Ника бы дождалась. Но она пообещала маме не задерживаться.
– А то подожди. Кофе угощу.
Похоже, кофеманили здесь часто. Независимо от времени суток.
– Давай по кофе – и домой, – сдалась Ника.
К тому же она так и не объяснилась. И поспешила начать, когда Шанна разливала по пластиковым стаканчикам густой черный напиток из термоса.
– Можешь передать Антону, что волноваться не о чем. Вряд ли мы с Игни… сблизимся. Я о нем не думаю. В этом смысле. И он обо мне, скорее всего, тоже. Он вообще… очень холодный.
Красноволосая девушка мелодично рассмеялась из своего угла.
– «В сердце, что кажется холодным, порой скрывается страсть, неизвестная огненным душам», – произнесла она нараспев, явно кому-то подражая. И добавила совсем иным тоном: – Да не переживай ты так! – Подошла, села рядом. Сунула в руки Нике горячий стакан и подула на свой. – Просто помни об этом, если вдруг надумаешь с «ночным» развлечься. По Тохе шарахнете…
Вот вроде бы и объяснились. Расставили все по местам. Только легче ни капельки не стало. «Развлечься». Слово-то какое… Грязное.
Сидели молча, прихлебывали кофе.
Опустошив свой стаканчик, Ника поставила его на пол, рядом с ножкой стула.
– Теперь точно пора.
Ника успела сделать несколько шагов.
А потом услышала протяжный выдох. Всхлип. И стон.
Шанна услышала тоже. Метнулась к спящему.
