– Почему «с детской»? – Видимо, остальное старца не смущало.
– Потому что с беззубой! – квакнула Кувырла.
– Спасибо! – выкрикнула я, останавливая дебаты. – Весьма тронута оказанной честью!
– Чем тронута? – рассвирепела няня. – Кто посмел моего ребенка коснуться?!!
– Разум, няня! – прошипела я сквозь стиснутые зубы.
– Ему можно, – успокоилась шмырг.
– Это не жизнь! – простонала я.
– А что? – По-моему, у бедуина инстинкт самосохранения отсутствовал как таковой. Вместо, скажем мягко, здорового и правильного основного инстинкта (ага, одного из двух… или трех) у старца оказался избыток жажды познания. А следовательно – стремление к получению сведений, их утрамбовыванию и следующему за тем коллективному поглаживанию по его квадратной голове. В этом, чую, сильно поспособствует топор лягули в шароварах. Лично я на этот предмет туалета уже часа три как смотрела с вожделением и обожанием.
– Протестую! – вклинилась няня. – Вопрос некорректный!
– А-а-а! – простонала я, хватаясь за голову. Событий явный перебор. – Закончится когда-нибудь этот бардак?!!
– Риторический вопрос, – важно перевел европейский дедушка африканскому. Кстати, черненький уже минут пять как шарил по карманам с торжественным выражением лица. Интересно, что он там искал? Или просто проверял – на месте ли?..
– Итак! – Бедуин вспомнил о цели визита. – Сейчас вам вручат символ прохождения к следующему соревнованию, и вы официально станете проходимкой.
– Ке-э-эм?!! – Глаза все же вырвались в кругосветку, только не могли договориться, в какую сторону идти.
– Я что-то не то сказал? – совершенно искренне удивился дедуля, кося темно-карим круглым глазом, словно петух.
– Не отвлекайтесь! – прошипела я сквозь зубы, предостерегая гневным взглядом остальных от комментариев по этой теме.
Потому что кое-кто уже радостно жевал топорище, фуражку, косу, пипикастр и готовился пожевать троицу засланцев. Только вот не мог решить, с кого начать.
– Мы вручаем прекраснейшей звезде сераля… – Бедуин запнулся.
Европеец развернул шпаргалку и громко подсказал:
– Блин!
Жевать в пределах досягаемого было уже нечего, и грянул дружный гогот.
Бедуин переждал шквал радостных эмоций и начал заново:
– Мы вручаем прекраснейшей звезде сераля… – Снова заминка.
– Леле! – рыкнула я.
– Спасибо! – торжественно наклонил голову спикер.
– Внимаю вам дальше. – Моего терпения все же еще на что-то хватало!
– И сейчас в знак согласия вы должны принять сей дар. – Бедуин не глядя протянул руку в сторону африканца, все еще рыщущего по карманам.
Когда в откинутой руке ничего не появилось, дедуля все же посмотрел в сторону собрата. И присоединился к поискам. Теперь они ковырялись там вдвоем.
– Может, мне
– Надо, Леля, надо! – заявили мне разноголосицей.
Теперь все с громадным интересом наблюдали, как к двум путешественникам-натуралистам присоединился третий. И на данный момент два деда выворачивали третьего наизнанку, проделывая все это с извинениями:
– Мы тут…
– Да-да, я вижу!
– Простите за секундную задержку!
– Сколько у вас длится секунда?
– Сейчас мы найдем нужное!
– Нимало не сомневаюсь!
Наконец орчанке пришла в голову дельная мысль, и Эсме благородно поделилась ею с окружающими:
– В другом месте искать не пробовали?
Деды отвлеклись, немного подумали и захлопали каждый по своим заначкам. В результате искомое обнаружилось у бедуина. После чего африканец вспомнил о предке… многократно… и взял в руки палку, а европеец принялся страдать миротворческой миссией.
– Глубокоуважаемые гаремопровожатые! – привлекла я их внимание. – Давайте сначала вы мне вручите… или всучите то, что нужно, а потом уже
