— Сэр, манера изложения документа дает мне основание предполагать, что ваш сын не был мертв, когда выписывалось свидетельство. В нем дается детальное описание повреждений, но фактически отсутствует заключение о смерти, — она немного поколебалась. — Подозреваю, что это сделано преднамеренно. Думается, кто-то хотел известить вас, что ваш сын еще жив.
Лухан не в силах был что-либо сказать. К горлу подступил комок, и он лишь кивал, затем отвернулся к окну.
Понимая состояние адмирала, врач сделала вид, что ничего не заметила. Она стояла, пока он не пришел в себя, потом спросила:
— Вы в порядке, сэр?
— Это пройдет, — постарался он ответить как можно спокойнее.
— Может, вам чем-нибудь помочь?
— Нет, не думаю, не сейчас. Благодарю вас.
После ухода врача Лухан открыл настольный компьютер. Ему потребовалось немного времени, чтобы издать несколько новых приказов — лаконичных, но четких. Он перечитал их и дополнил директивой: «Срочно передать коммодору сферзахов Серис Чесни».
Нажатием соответствующих кнопок он отправил команду в сеть каналов связи и посмотрел на часы: до старта оставалось два часа.
— Только что для вас получено сообщение, — доложил мичман с пункта связи.
— Срочное? — спросила Чесни, стоящая у приемников, за которыми работали связисты.
— Да, мэм. Это от адмирала Середжа.
— Я заберу его к себе.
Идя по переходам корабля, она негромко сказала самой себе:
— Как раз вовремя!
Прежде чем включить терминал компьютера, она надежно заперла дверь каюты. Текст выведенного на экран сообщения был набран зелеными буквами и занимал почти четверть экрана. Она быстро просмотрела информацию.
— Тристан! — шепнула она. — Я так и знала!
Ознакомившись с донесением подробнее, Чесни нахмурилась.
— Огата? Святой Джу! — присвистнула она. — Ты, как всегда, все блестяще продумал, Неуловимый!
Вейл подошел к двери и перед тем, как нажать кнопку, оглянулся по сторонам. В коридоре было пусто. Он вошел в морг и негромко произнес:
— Это я, ребята.
Вейл включил сенсорное освещение.
Пулу, свернувшись калачиком, лежал на краю стола. Когда загорелся свет, он часто заморгал и по-змеиному сполз на пол. Капитан откинул простыню с лица Тристана, и тот вздрогнул. Волосы юноши слиплись на лбу, а глаза наполнились страхом и болью, причиной которых были не только физические страдания.
— Что с тобой, Трис? — спросил Вейл, ослабляя повязку на рту. — Снова преследуют кошмары?
— Да, — юноша глубоко вздохнул. — У меня в ушах стоит крик Лариэль… Я слышу, как они говорят о моей матери.
— Мне очень жаль, — сказал Вейл. — Я дам тебе успокоительное посильнее, и ты будешь лучше спать.
Врач проверил показания монитора.
— Они схватили мою мать! — снова произнес Тристан.
— Не волнуйся, малыш, — Вейл приложил ладонь ко лбу Тристана и заглянул ему в глаза. — Я знаю об этом, я знаю, но нам нужно побеспокоиться в первую очередь о тебе. Ты не должен волноваться.
Он подождал, пока Тристан успокоится.
— Дай-ка я осмотрю твою спину.
Вейл снял простыню. Красные рубцы под аэрозольной пленкой начали заживать, опухоль во многих местах спала.
— Через пару дней ты уже сможешь ходить без риска получить повторные разрывы ткани в поврежденных местах.
— Сколько времени я здесь лежу?
— Два дня.
— Мне кажется, гораздо больше.
— Я понимаю, но ничего не поделаешь. Именно поэтому я и дал тебе много снотворного… Ты еще не чувствуешь голода?
— Немного.
— Хорошо.
