Заснуть без нее никак не получалось. Я переживала за подругу, особенно учитывая ее болезнь, при которой приступ мог настигнуть в любой момент, поэтому решила сходить в прачечную и удостовериться, что с ней все в порядке.
Я вновь надела платье, пригладила волосы и, взяв свечу, спустилась вниз.
Дворец еще не спал. По разговору нескольких слуг я поняла, что сегодня для гостей устраивалось театральное представление. Эмбия Фаулз, невеста старшего принца, была неравнодушна к изящным искусствам.
Я влилась в толпу любопытных слуг и с удовольствием посмотрела сценку из Шекспира. Переодетая Виола признавалась в любви герцогу, а тот пылал страстью к Оливии.
С моего места было хорошо видно правящую чету, принцев и принцессу. Они сидели в первом ряду кресел, остальные гости расположились на небольшом возвышении за ними. Король был полностью сед, роскошная борода спускалась до середины груди. Он выглядел откровенно скучающим, а еще очень усталым, будто смертельная болезнь подорвала его силы. Королева выглядела намного моложе, почти ровесницей старшего принца. Она сидела, отвернувшись от короля и уделяя все внимание молодому и смазливому аристократу, устроившемуся за ее спиной.
Ричард демонстративно не смотрел на представление, проглядывая бумаги у себя на коленях. Одной рукой он сжимал ладонь эмбии Фаулз, что выглядело ужасно трогательно. Эмбия не казалась старой. Скорее, зрелой опытной женщиной, достигшей желаемого.
Я невольно засмотрелась на Энтони. Тот делал вид, что увлечен представлением, только этим можно объяснить, что принц не замечал неловкие попытки сидящей сзади девушки передать ему записку.
Внезапно по мне скользнул тяжелый взгляд. Бледное лицо Ричарда было обращено прямо ко мне. Оставив бумаги, рукой, унизанной увесистыми перстнями, он сделал знак «брысь», словно дворовой кошке. Я отпрянула назад, покрепче ухватила подсвечник и бросилась прочь.
На сердце вновь было неспокойно. Жест старшего принца можно было расценить только одним образом: не путайся под ногами, знай место. Я же намеревалась поступить наоборот. Энтони завтра будет заниматься моим заданием вместо поисков богини, что приведет к недовольству старшего.
Ах, лучше бы я не попадалась Ричарду на глаза!
В столовой для слуг было пусто, на кухне Мэй тоже не оказалось. Я направилась в прачечную, надеясь застать подругу там.
Ночью в прачечной сыро и неуютно. На полу — россыпь капель, огонь от свечи преломляется в них, как в драгоценных камнях. Чаны, кастрюли, катки для глажки отбрасывают длинные тени, двигаются по часовой стрелке в такт шагам.
Мне казалось, Мэй где-то рядом. Я осторожно шла, стук от каблуков отдавался гулким эхом. Впереди, там, где находилась комнатка для стирки кружев, из-под закрытой двери пробивалась полоса света.
Предчувствие не обмануло. Я тихонько открыла дверь и вошла в помещение. Мэй сидела на перевернутой большой кастрюле. На ее коленях был разложен валик, в руках ловко мелькали деревяшки коклюшек, а на лице застыло выражение абсолютной сосредоточенности. Она даже не заметила, как я вошла.
— Прости, что помешала, — сказала я ей.
Она вздрогнула сначала, но, узнав меня, улыбнулась.
— Лиса! Рада тебя видеть. Я плету, чтобы немного успокоиться. Ты иди спать, не жди меня.
— Что случилось?
Мэй поджала губы. На ее лицо вновь упала тень.
— Уинни толкнула меня, и я уронила ворох чистых кружев. На полу было разлито пятно краски, теперь они безнадежно испорчены.
Сухое переложение фактов, но я как вживую увидела то, о чем Мэй умолчала, — суровый выговор с высчитыванием стоимости кружева из зарплаты.
— Как ужасно, — вздохнула я, радуясь, что пришла навестить подругу. — Уже второй раз слышу, что она тебя подставляет.
— Уинни считает, на кружевах работать легче. Что же мне делать? — Мэй спрятала лицо в ладонях. — Завтра она получит мое место. Жаль, я так и не вспомнила свой род. Теперь уже поздно…
Я села напротив нее и бросила мимолетный взгляд на рукоделие. Кружево, тонкое и невесомое, как паутинка, было пришпилено булавками к валику. От него тянулись десятки нитей с палочками на концах. Какая сложная работа настоящей мастерицы!
За спиной Мэй лежала стопка воротничков, измазанных в бурой жиже.
— Не отчаивайся. Я попробую вывести пятна с помощью алхимии.
Мэй посмотрела на меня с надеждой.
— Лиса, ты вновь спасаешь меня.
— Я еще ни разу не пробовала, поэтому радоваться рано. Могу и испортить по незнанию. Прошу, держи меня за руку покрепче.
Странные фантомы набирали силу при использовании дара, поэтому мне было важно ощущать тепло подруги, знать, что она рядом.
Я положила вышитый воротничок с инициалами «У. Б.», испорченный коричневой краской, перед собой. Мэй тихо дышала рядом, стараясь не мешать.
