крайней мере, он знает, как называется отель.
Ждать пришлось едва ли не целую минуту: Луи и не думал торопиться, переговаривался о какой-то ерунде со своей секретаршей, разглядывал аэропорт.
Господи, да на что тут смотреть? Все аэропорты одинаково безвкусны и скучны! Все эти «новшества архитектуры» гроша ломаного не стоят. Дешевка.
Но даже Луи не мог медлить бесконечно, и они, наконец, сели в «Бентли». Поехали сразу на встречу с Анной, хоть Луи и убеждал, что после самолета нужно отдохнуть, привести себя в порядок и прочая, и прочая.
Чушь.
Франческо всегда выглядит безупречно, а отдых после отдыха нужен только людям. Тринадцать часов в самолете, неужели кто-то мог не наотдыхаться?
Луи немного побрюзжал, но жалеть его Франческо не стал. В конце концов, хватит уже играть в человека! Это надоедает.
Названия ресторана на Невском он так и не вспомнил, хоть и бывал здесь еще до русского переворота. Анфилады, колонны, позолоченная бронза, пруд со стерлядью… все в точности как век тому назад: блестит и лоснится от самодовольства. Никакого чувства меры!
Впрочем, есть ли хоть у кого-то в этой стране чувство меры?
Остались ли хоть у кого-то здесь искренние чувства?
Во втором зале праздновали юбилей. Возглашались здравицы, кто-то признавался кому-то в любви и восхищался талантом. Франческо даже задержался на мгновение. Может быть, все же хоть кто-то… хоть у кого-то?
Нет. Зависть, злость, алчность и снова зависть.
Мерзость.
А впрочем, будь иначе, Анна не назначила бы здесь встречу. Что для Франческо мерзость, для нее – изысканное лакомство.
Что ж, ради Виолы можно пренебречь неудобствами.
Он позволил себе улыбку. Виола, если ты здесь, то Анна тебя найдет. Очень быстро найдет.
– Извольте сюда, сударь. – Метрдотель открыл перед ним дверь отдельного кабинета. – Дама уже сделала заказ. Вас не побеспокоят.
Франческо уронил в подставленную ладонь какую-то купюру, мимолетно подумав, что монеты были несравненно удобнее в быту, и тут же забыл и о монетах, и о метрдотеле.
Анна сидела за столом, потягивала через соломинку ярко-красный коктейль. При виде Франческо и Луи она поднялась, прищурила глаза и растянула такие же кроваво-красные губы в улыбке. Лицо ее, и без того похожее на морду умной злой обезьяны, от этой улыбки собралось складками, зашевелились дутые золотые колечки там, где когда-то были брови, – и все это выглядело настолько отвратительно, что Франческо почти залюбовался. Симфония безобразия!
Анна, словно в ответ его мыслям, еще раз улыбнулась.
– Рада видеть вас, господин Канова. И вас, господин Ван.
– Синьорина Ша, – Франческо сдержанно кивнул и уселся за стол.
К аперитиву и к меню он не прикоснулся: еще не хватало есть за одним столом с мусорщицей! А вот Луи немедленно потянулся к меню, раскрыл его на десертах и принялся изучать, словно на свете не было ничего важнее пирожных.
Анна кинула на Луи внимательный взгляд, едва заметно улыбнулась.
– Я взяла на себя смелость заказать ассорти для вас, господин Ван. – Она кивнула на блюдо под серебряной крышкой. – Здесь весьма неплохой кондитер.
И вернулась к своему коктейлю.
Луи тут же захлопнул меню и потянулся к блюду, не обращая внимания на недовольство Франческо. Словно мальчишка, право слово! Никакого терпения, никакого понятия о том, что должно.
Следовать его примеру и затягивать сомнительное удовольствие общения с мусорщицей Франческо не собирался. Тем более что в этом ресторане в любом случае не подавали то, что он мог бы счесть достойным внимания.
– Перейдем к делу, сеньорита. – Он положил перед Анной рисунок. Виолу он рисовал сам, по памяти. Получилось более чем узнаваемо. – Эту девушку зовут Виола Морена. Она где-то здесь, в вашем городе. Найдите ее для меня.
Анна перестала улыбаться, всмотрелась в рисунок. Потом – в глаза Франческо.
– Только найти, господин Канова?
Глупый вопрос. Чего непонятного в слове «найдите»? Или Анна так стара, что впадает в маразм? Или это маразм Луи заразителен? Совершенно невозможный человек – объедается пирожными, словно только ради этого сюда и пришел! Еще и выдавливает крем из эклера… боже, что за манеры!
Франческо отвернулся от Луи, а Анну смерил холодным взглядом.
