видимо привезенные сюда другими баржами с северных карьеров. На деревянном причале стояли столбы для крепления барж и ряд из пяти огромных бревенчатых опор с поперечными балками, на которых держалась крыша. С каждой балки свисал фонарь, так что канал и часть берега освещались желтым светом, но дальше простиралась зловещая темнота громадного склада.
Мистер Гилберт склонился к люку ближайшего трюма и медленно открыл его. До этого я даже не замечал, что трюм был не заперт, хотя он говорил мне раньше, что очень важно запирать трюмы во время путешествия. К моему удивлению, в трюме тоже горел желтый свет. Я посмотрел вниз и увидел двух мужчин, которые сидели на куче сланца, – каждый держал в руках фонарь. И тут внизу, где-то слева от мужчин, я увидел нечто, отчего тело мое содрогнулась, а сердце наполнилось ужасом и отчаянием.
Это был покойник, его мертвые глаза смотрели вверх прямо на меня, горло было вырвано таким же способом, как Морвена вырвала горло у Клыка. Но еще больший ужас охватил меня, когда я увидел, кто был так жестоко убит.
На меня смотрели мертвые глаза мистера Гилберта.
Я перевел взгляд на существо, принявшее облик владельца баржи.
– Значит, вы не мистер Гилберт, – с трудом произнес я. – Значит, вы…
– Называй меня как хочешь, Том, – перебил он. – Все равно все эти имена не отражают моей истинной природы. Их выдумали мои враги, которые никогда меня не понимали. Разница между словами «враг» и «друг» составляет всего две буквы, и я легко мог бы стать тебе не врагом, а другом, если бы ты узнал меня получше.
После этих слов я почувствовал, как силы покидают мое тело. Я попытался взять посох, но руки перестали меня слушаться. Прежде чем свет померк в моих глазах, я успел увидеть объятое ужасом лицо Алисы и услышать ее протяжный нечеловеческий стон. От этого звука все внутри у меня похолодело. Алиса была сильной и храброй, и если уж она так застонала, то, значит, нам пришел конец.
…Пробуждение походило на всплытие из глубин темного океана. Сначала я услышал звуки – отдаленное испуганное ржание лошади и громкий грубый мужской смех рядом. Когда воспоминания начали возвращаться, я почувствовал, как меня охватила паника, и отчаянно задергался, пытаясь встать на ноги. Однако вскоре я прекратил эти бесполезные попытки, так как увидел, что я уже не на барже. Я сидел на деревянном помосте причала и был крепко привязан спиной к одной из бревенчатых опор, мои ноги были параллельны течению канала.
Простым усилием воли дьявол лишил меня сознания. Что было еще хуже – перестали работать наши способности, на которые мы всегда надеялись. Алиса не смогла почувствовать Морвену, и мои способности седьмого сына седьмого сына тоже оказались бесполезными. Даже время вело себя странным образом. То светило солнце и на горизонте сверкали шпили городских церквей, то внезапно наступила темнота, в которую погрузилось все вокруг. Как можно победить такую невероятную силу?!
Баржа по-прежнему стояла на приколе, на ее краю сидели двое мужчин, болтая над водой ногами в тяжелых рабочих ботинках с металлическими набойками, у каждого за поясом был заткнут нож. Лошади уже не были привязаны к барже. Одна из них вдалеке лежала на боку, ее передние ноги свисали над водой, другая находилась ближе, но тоже лежала, ее обнимала за шею девочка. Мне показалось, что девочка пытается помочь лошади встать. Неужели лошади были так больны и слабы?
Но с девочкой тоже произошли изменения – ее золотистые волосы стали темными. Как это она сумела так быстро поменять цвет волос? Мой мозг был все еще затуманен, иначе я бы гораздо быстрее догадался, что происходит. И только когда она отошла от лошади, повернулась и пошла ко мне, я наконец все понял. Она как-то странно держала руки перед собой, сложив ладони в виде чашки. Зачем она так делала? И шла она при этом очень медленно и осторожно, словно боялась что-то пролить. Когда она приблизилась, я заметил на ее губах кровь. Значит, она питалась кровью! Она не помогала лошади, она высасывала из нее кровь! Она делала то же самое, когда я первый раз увидел ее. Вот почему она останавливала баржу во время нашего движения на юг!
Это была Морвена! Видимо, она просто надевала парик или использовала свою черную магию, чтобы ее волосы виделись мне в другом цвете. Теперь мне было ясно, почему она всегда стояла к нам спиной. Сейчас-то я отчетливо видел голые хрящи ее носа и мерзкое лицо. Ее левый глаз был закрыт и веки скреплены костью.
На меня упала тень, и я невольно прижался спиной к опоре. Я чувствовал, что дьявол стоит где-то рядом, у меня за спиной. Он находился вне поля моего зрения, но его голос словно ледяная игла вонзался в мое сердце, заставляя его лихорадочно биться, я едва дышал.
– Сейчас я вынужден тебя покинуть, Том. Ты не единственная моя забота. У меня есть и другие важные дела. Но моя дочь Морвена позаботится о тебе. Теперь ты в ее руках.
Сказав это, он удалился. Почему он не остался? Какое важное дело заставило его уйти от меня именно сейчас, когда я находился в совершенно беспомощном состоянии? Должно быть, он верил в силу своей дочери Морвены.
Едва стихли шаги дьявола, как его дочь приблизилась ко мне с жестоким выражением на лице. Захлопали огромные крылья, и на левое плечо ведьмы уселась уродливая птица. Морвена приподняла сведенные в виде чаши ладони, и птица несколько раз подряд опустила туда свой клюв, чтобы выпить содержимое – кровь умирающей лошади. Утолив жажду, птица издала пронзительный крик, взмахнула крыльями и исчезла в темноте.
Морвена опустилась на колени совсем рядом, ее обагренные кровью руки могли бы легко коснуться меня. Я пытался сдержать учащенное дыхание, но
