Пожарный

трахнуть, если понадобится.

– Нет, – сказала Харпер. Она словно попала в заросли крапивы – выбраться невозможно, а каждый новый шаг заводит глубже в жгучий клубок. – Джон. Пожалуйста.

– Вы не знаете, что с ней произошло. И не знаете, что происходит до сих пор. Вы не знаете о нас ничего. – Он закинул лук за край крыши – только тут Харпер заметила, что он уже стоит на хижине. Джон сделал еще шаг.

– Убирайтесь. И никогда не повторяйте то, что сделали сейчас. – Джон вскинул ладони. Золотое свечение пробивалось из его драконьей чешуи. Ладони превратились в блюдца, окаймленные пламенем. – Если не хотите гореть вот так вечно.

– Джон, остановитесь, не двигайтесь. Просто стойте, где стоите, и…

Он не слушал. Отступил еще на шаг и раскинул руки. Огненные крылья протянулись по куртке от ладоней к бокам. Из ноздрей вырывался черный дым.

– Если не собираетесь остаток жизни провести в аду, – сказал он. – Как мо… м-м-ма…

Его глаза удивленно расширились. Он начал размахивать руками, пытаясь обрести равновесие, и чертил в воздухе огненные круги. Правая нога поехала и соскользнула с крыши. Джон упал на одно колено, потянулся и ухватился за пучок травы. На какое-то мгновение он застыл, согнувшись. Длинные стебли травы полыхнули медными нитями и сгорели в горячей ладони.

– Джон! – воскликнула Харпер.

Проскользив по жестяному покрытию, он упал с края крыши в ночь. Харпер слышала, как он рухнул на дюну – стук, удар, выдох.

Тишина.

– Ничего не сломал! – крикнул Пожарный. – Не беспокойтесь! Я в порядке!

И снова замолчал.

– Вот только, пожалуй, запястье, – произнес он неожиданно печальным голосом.

Харпер закрыла глаза и облегченно выдохнула.

– Ай, – сказал Пожарный.

14

Вправив полулунную кость – с сочным «чпок» и пронзительным криком, – Харпер снова забинтовала запястье и заставила Пожарного выпить два ковша ледяной воды с четырьмя таблетками адвила. Потом велела лечь и сама прижалась к нему на узенькой койке, обхватив за пояс.

– Кретин, – сказала она ему. – Ваше счастье, что не сломали заново ребра.

Он накрыл покалеченной ладонью ее руку.

– Простите, – сказал он. – За то, что я наговорил.

– Хотите рассказать? О том, что случилось с ней?

– Нет, – сказал он. – Да. А вы действительно хотите услышать?

Харпер подумала, что и так знает большую часть, но обхватила большой палец Джона, чтобы показать, что готова слушать. Он вздохнул – устало и измученно.

– Время от времени мы с Сарой приплывали сюда… в коттедж на этом островке, чтобы побыть наедине. Алли с нами не ездила – она уже почти совсем перешла на ночной образ жизни и спала весь день, чтобы набраться сил перед ночными похождениями. Ник увязывался за нами, но обычно дремал после пикника в дюнах. В доме были кровати, но он любил спать в лодке. Ему нравились приливные волны и то, как лодку постукивает о сваи. Тогда рядом с коттеджем была маленькая пристань. И всем было хорошо. Мы с Сарой могли выпить вина, подышать свежим воздухом и заняться тем, чем обычно занимаются взрослые в коттедже.

Однажды, после обеда из холодного цыпленка и салата с изюмом, мы лениво возились под простыней. Сара уже задремывала и попросила меня проведать Ника. Я вышел босиком и в джинсах и увидел огонь над лодкой. Я бы наверняка заорал, но от ужаса не мог набрать воздуха в грудь. Я брел, покачиваясь, к пристани, пытаясь позвать Ника по имени – как будто он мог услышать. Но получался только тихий хрип. Я был уверен, что найду его в огне.

Но он не был в огне, он выдыхал огонь. Когда лодка стукалась о сваи, он выкашливал красный огненный гриб и тихонько, сонно хихикал. По-моему, он был в полудреме и сам не совсем понимал, что делает. Он не знал, что я смотрю. В конце концов, услышать меня он не мог и в мою сторону не смотрел, поглощенный играми с огнем. Я уже стоял на коленях – ноги не держали. Я наблюдал за Ником минуты две-три. Он выдувал огненные кольца, а потом шевелил пальцами и пускал стрелу пламени сквозь эти обручи.

Наконец я нашел силы подняться на ноги, хотя колени по-прежнему тряслись. Шатаясь, я пошел обратно в коттедж. Язык прилип к нёбу, и пришлось выпить воды, прежде чем я смог заговорить. Я нежно разбудил Сару и сказал, что должен показать ей кое-что и бояться нечего. Сказал, что это связано с Ником, и он в порядке, но ей нужно увидеть, что он делает. И повел ее наружу.

Когда она увидела вырывающийся из лодки огонь, то сама обмякла, и я придерживал ее за руки. Но она не кричала, не плакала. Она позволила мне