— И похоже, что если мы будем это делать, то работа затянется на сотни лет, — добавил Татс.
Тимара посмотрела вокруг, на город. — Как они это сделали? Как создали все это?
— Очень медленно, — ответил Карсон. — И не только с помощью магии. — Похоже он задумался о чем-то, а потом продолжил: — Не думаю, что они использовали магию, потому что это проще или быстрее. Думаю они использовали ее, когда иначе было нельзя добиться нужного результата. Тогда все усилия того стоили. — Он задумчиво поскреб подбородок. — Очевидно, что нам еще многому предстоит научиться.
Малта отвлеклась от внимательного изучения пустых грядок. Сквозь стеклянные панели наверху она могла видеть солнце, двигающееся к горизонту. Еще один день прошел, а от драконов и хранителей не слышно не слова. Сколько раз за день, она останавливалась, чем бы ни была занята и осматривала небосклон? Крыша теплицы позволяла смотреть в любую сторону но в небе все так же не было и следа драконов.
— Простите, — сказал Алум, закрывая за собой стеклянную дверь. — Я Вас побеспокоил?
— Совсем нет, — Сказала Малта. — Если мы будем разговаривать тихо. Фрон спит. — Она указала на него кивком головы. Она расстелила элдерлингскую тунику на одной из скамеек в теплице и уложила его там. Это был совсем другой ребенок. Он все еще не был розовым пухлым младенцем, которого она мечтала убаюкивать, но она подозревала, что для ребенка Элдерлинга он был очень здоровым. Влияние Тинтальи сказалось на нем больше, чем на ней или Рейне. Его чешуйки были синими, как и его глаза. Его тело было скорее вытянутым, чем округлым. Ее это не волновало. Его глаза были яркими, он крепко спал, жадно ел и внимательно смотрел на нее широко открытыми доверчивыми глазами когда сосал грудь. Он рос каждый день, и каждый день она мечтала, чтобы его отец был рядом и видел это.
Высокий юноша смущенно приблизился и опустился на край кровати. — Я думал, у нас нет семян, для того, чтобы их посадить? — Алум посмотрел на землю на одной из длинных, узких грядок, которую рыхлила Малта. Она понимала, что после того, как Скелли ушла на Смоляном, он был едва ли не таким же потерянным, как и она сама.
— У нас их нет, — согласилась она. — Но мы всегда это делали весной, в нашем саду, в Удачном. Мы рыхлили землю на грядках и обновляли ее перед тем, как посадить семена или высадить ростки.
Алум повернул к ней голову. — Но вы же были дочерью торговца. У Вас ведь были слуги для такой работы?
— Да, были, — легко согласилась она. — Но когда я была маленькой, моя бабушка проводила время в собственных теплицах. А когда я стала старше, у нас больше не было слуг и мы выращивали не цветы, а овощи для еды. Признаюсь, я старалась выполнять как можно меньше черной работы, боялась испортить руки и не понимала, того удовольствия, которое получала моя бабушка, заботясь о подрастающих растениях. Теперь, мне кажется, я лучше ее понимаю. Так что я готовлю грядки для семян, которых у нас нет.
Алум праздно поворошил землю длиннопалой серебристо-зеленой рукой. — Я думал, что все урожденные Торговцы богаты.
— Одни да, другие нет. Но богатство не подразумевает безделье. Посмотри на Лефтрина. Или на Скелли. — Она подозревала, что знает, зачем он искал ее. Тогда она подвела его прямо к этой теме.
— Ну да, — согласился он. — Она работает и работает много. Годами она работала ради мечты. Ради того, что корабль перейдет к ней, когда Лефтрин… Когда он закончит с этим.
— Когда он умрет, — легко сказала Малта. — Когда он закончит, он умрет на палубе своего корабля, Алум. И все чем он был и все что он знал о реке и о Смоляном перейдет в корабль. Так это происходит. И очень важно, чтобы был кто-то, кто готов и хочет стать капитаном корабля.
— Я знаю, — тихо откликнулся он. — Мы говорили об этом. — Он замолчал.
Малта ждала. Вот оно.
— Она пообещала, что когда окажется в Трехоге, поговорит со своей семьей, вместе с Лефтрином, или без него. Она собирается сказать им, что Элис и Лефтрин собираются пожениться и возможно заведут собственного ребенка, так что она больше не будет его наследницей. И попробует разорвать помолвку с Рофом, тем парнем, которому ее обещала семья. Она думает, что он не захочет брать ее в жены, если не будет уверен, что она наследница.
— А что потом? — Мягко подтолкнула его Малта когда он замолчал.
— Она вернется сюда, ко мне. — В этом он был уверен.
— А потом?
— Это самое сложное. Я Элдерлинг. Ранкулос говорит, что я буду жить долго, очень долго. Возможно сотни лет.
— А она нет, — безжалостно сказала Малта.
— Нет. Нет, до тех пор, пока Арбук и ее тоже не превратит в Элдерлинга. Это должно быть возможным! У Тинтальи есть Вы, Рейн, а теперь и Фрон. Так что если он захочет, он сможет сделать Элдерлингом и ее. Тогда мы оба будем жить долго. Вместе.
— Полагаю он сможет. Я до сих пор не все понимаю. Но я знаю, что он захочет это сделать. — Она посмотрела на лицо Алума и добавила: — Надо чтобы она тоже этого хотела.
