— Она говорит, что чувствует, будто предает Смоляного. Что в каком-то смысле, живой корабль ее дракон.
Она знала, о чем он попросит ее, так что не была удивлена, когда он сказал: — Вы из семьи с живым кораблем. Вы предпочли Рейна своему кораблю. Рейна и Тинталью. Вы можете поговорить с ней ради меня? Сказать ей, что нет ничего плохого в том, чтобы выбрать собственное счастье?
Он был таким искренним. Его глаза смотрели на нее с такой надеждой, что ей очень не хотелось разочаровывать его. — Все было не так просто, Алум. Я не была тесно связана с нашим семейным кораблем. По правде сказать, я мало интересовалась Проказницей. Я считала, что ее унаследует тетка или мой брат.
Но Сельден тоже посвящен Тинталье. А Скелли сказала, что Альтия выбрала Совершенного, а не семейный корабль. Так что не всегда Торговец остается на борту своего живого корабля!
Малта вздохнула. — Все было очень непросто, Алум. И у некоторых из нас было гораздо меньше возможностей «выбирать», чем ты мог бы подумать. Тинталья никогда не спрашивала ни меня, ни Рейна, хотим ли мы быть Элдерлингами. Она просто «забрала» нас. А мой старший брат, Уинтроу, не хотел быть связанным с живым кораблем. И все же, сейчас он с ним связан, и мне кажется, вполне этим доволен.
Ее сердце замерло, когда она вспомнила о своих братьях. Уинтроу давно переехал на Пиратские Острова и редко навещал Удачный последнее время. А Сельден пропал, Са знает куда. Ее мать одна в Удачном. И все по воле драконов и живых кораблей. Сколь немногое на ее жизненном пути определяло то, чего как ей казалось, она хотела. И сейчас, они с Рейном снова были разъединены по воле дракона.
Она снова посмотрела на Алума и честно сказала ему: — Принимая это решение, надо учитывать гораздо больше того, что ты можешь знать на этом этапе своей жизни. Глупое или мудрое, хорошо обдуманное или принятое под влиянием момента, Алум, это решение должно принадлежать Скелли.
Он разглядывал свою руку. Она была изящной и была покрыта такой же как у его дракона серебристо-зеленой чешуей. Он провел ей по земле и сказал: — Она все еще мечтает, о том, что поведет Смоляного. Она любит корабль и говорит, что если у Лефтрина не будет ребенка, или если он умрет до того, как его ребенок будет готов стать капитаном корабля, она бы хотела занять это место. — Он поежился. — Я спросил ее, а что если она не сможет быть и Элдерлингом и капитаном корабля, а она сказала …
— Смоляному это не понравится. Как и Абруку. — После его неохотного кивка она продолжила: — Драконы в любой форме ревнивые создания, Алум. Ты отдал свою жизнь одному из них и вместе с этим, отказался от многих других возможностей…
— Абрук того стоит! — заявил он, до того, как она успела сказать еще что-то.
— Уверена, что для тебя так и есть, — непреклонно продолжила Малта. — А Скелли может сказать то же самое о Смоляном. Ты бы оставил Абрука, чтобы последовать за Скелли, в ее речной жизни на живом корабле.
Взглянув на его лицо она поняла, что он никогда не рассматривал такую возможность. — Не торопи ее, — тихо предложила Малта. — Как ты и сказал, у тебя много лет впереди. Возможно сотни. У тебя больше времени для ожидания, чем у нее для принятия решения. Если она примет решение через десять лет, ты уже не будешь хотеть ее? И если это так, если она тоже станет Элдерлингом ради тебя, ты будешь хотеть ее через десять лет? Не торопись оторвать ее от того, что у нее есть, ради того, что, как ты думаешь, ты можешь из нее сделать.
Он сжал губы, а в его глазах поселилась глубокая печаль, которой там не было раньше. Малта старалась не думать о том, что она была тому причиной.
— Я знаю что Вы правы, Королева Элдерлингов, — сказал он хрипло. — Я боялся спросить Вашего совета, сам не зная почему. Что ж, теперь я знаю. Я собирался спросить, должен ли я спросить об этом у своего дракона, когда он вернется. Я хотел спросить, Вас когда нибудь расстраивало то, что приходится делить Тинталью. — Он покачал головой сам себе. — Это ведь не мой выбор, правда?
Малта медленно покачала головой.
Он поднялся и серьезно ей поклонился. Она собралась было сказать ему, что никакая она не королева, а потом решила, что сейчас, когда ему больно, ничего страшного, если он будет думать о ней так. Он развернулся чтобы уйти и вдруг остановился. Он потянулся к сумке, висевшей у его бедра.
Мы с Карсоном гуляли по холмам. Там на верху весна. Это не похоже ни на что из того что я видел раньше. Земля сухая и по ней можно ходить и всю ее покрывают растения. Я думал, что проведя здесь большую часть зимы, уже знаю, что такое сухие земли, но… — Он удивленно покачал головой. — Карсон нашел их и собрал. Он сказал, что мы должны отдать их Вам, раз теперь Вы проводите столько времени в теплицах.
Он достал из сумки маленькую ветку покрытую шипами. Сморщенные бурые корни свисали с ее конца. — Розовый черенок, — сказала Малта. — Дикая роза.
— Да! Он тоже так сказал. Сказал, может Вы захотите попробовать посадить их.
Она взяла их у него и разглядывала, держа на ладони. Три подвявших розовых отростка. Она обернулась и посмотрела назад, на ряды пустых грядок. Это начало, сказала она и улыбнулась ему.
— Начало, — согласился он.
Для нее это почти превратилось в ритуал. Каждый вечер, перед заходом солнца Тимара поднималась в Башню Карт и выглядывала наружу.
Это место не было похоже на то, каким оно было в начале. Она провела целый день, помогая Элис очистить окна изнутри и снаружи. Элис была
