Проводишь нас до блокпоста? Заодно и проинструктируешь, что да как.
Глаза скавена вспыхнули в ответ алой молнией благодарности и надежды.
Глава 32. Костя
– Этот ваш Зотов – он всегда такой злой? – спросил чуть позже Марк.
Они с Мартишей сидели в туннеле недалеко от станционного блокпоста в сторону Баррикадной. Сталкеробанда, снабженная патронами и подробными сведениями и инструкциями от скавена, уже примерно час как отбыла на Кольцо, а им двоим теперь оставалось только ждать. Ждать и надеяться на самый благоприятный исход дела.
– Злой? – удивилась сирена. – Да что ты! Не злой он. Просто характер – не из самых легких. Опять же, Катастрофа, потери, связанные с нею… Все мы тогда много чего и много кого потеряли… Но кто-то смирился с этим и начал жить заново. Кто-то не смог и сдался. А такие, как Илья, загнали свои переживания глубоко в себя и с тех пор кажутся окружающим черствыми и бездушными… Ну, а кроме того, он – глава станции. И на нем лежит ответственность за безопасность и благополучие ее жителей. Чтоб они были сыты, одеты, обеспечены работой и досугом… и чтобы однажды не подняли бунт, который перечеркнет и погубит все, что было достигнуто за эти годы.
Мартиша замолчала, покачивая головой и думая о чем-то своем. Затем продолжила:
– Мы с ним познакомились в вагоне поезда, который в момент Удара встал в туннеле недалеко от станции. Вместе проводили эвакуацию пассажиров, успокаивали паникеров, помогали тем, кто не в силах был добраться до станции пешком. Потом наводили порядок среди спасшихся, организовывали их быт, ходили в рейды на Поверхность… Нас тогда было всего несколько человек – эдакий костяк, который всеми силами не давал станции потонуть в хаосе, безнадеге и беспределе. После того, как из-за психического помешательства был отстранен от должности наш первый комендант – бывший сотрудник станционной службы, – все думали, что его место займет Илья. Но Красная линия, в чьей сфере интересов мы – как общество со схожими убеждениями – тогда находились, прислала своего ставленника. Мол, для укрепления связей, консолидации единомышленников, и все такое прочее. А тот, недолго думая, начал устанавливать свои порядки и закручивать гайки… Признаться, для станции это были не лучшие времена.
– А куда потом делся этот «красный» комендант? – полюбопытствовал Марк.
– Ответственность доконала. Слишком много на себя брал, вот и… Короче, сердце не выдержало.
Показалось скавену, или в глазах Мартиши и правда мелькнуло что-то такое… потаенное, недосказанное, темное? Да и слова «слишком много на себя брал» прозвучали как-то уж очень двусмысленно! Крыс вопросительно приподнял бровь, но сирена в ответ состроила непонимающее лицо – мол, чего еще? А потом вдруг скосила взгляд на сидевших неподалеку охранников блок-поста и еле заметно покачала головой.
Марк понял, что если ей и есть, что сказать ему по этому поводу, то уж точно не здесь и не сейчас. Но он готов был поклясться, что за всей этой недосказанностью кроется какая-то очень давняя и надежно упрятанная в самый дальний и темный чулан нехорошая история.
– Красные тогда прекратили эти свои попытки «укрепления связей», – как ни в чем не бывало, продолжила женщина. – Но тем не менее некий легкий пригляд с их стороны чувствуется до сих пор. Впрочем, равно как и со стороны Ганзы, но эти хапуги тут вообще за всеми мониторят. Вот и выходит, что у всех вокруг нас какие-то шкурные интересы-шментиресы, а Зотову как лицу, несущему ответственность за своих людей, это все разгребать!
Сердито фыркнув, Мартиша резким движением откинула назад косички. И закончила, вернувшись к тому, с чего начался разговор:
– Так что ты не обижайся на нашего коменданта, и уж тем более, не думай, что он – такой весь из себя злобный крокозябер. Я-то его хорошо знаю. И… все-таки он не заслужил тех слов, что я сегодня наговорила ему в запале. Пожалуй, надо будет сходить извиниться. А то на душе как-то неспокойно.
Медленно и вязко, словно слизь улитки-лизуна, тянулось занятое вынужденным ничегонеделанием время. По всем расчетам, команда спасателей Кости должна была уже находиться на месте – если, конечно, по дороге их не задержало что-нибудь непредвиденное, о чем даже думать не хотелось.
– Может, попробуешь поспать? – предложила Существо, уютно свернувшаяся почти кошачьим клубком среди мешков с землей. – Быстрее время пролетит.
– Да какой там сон!.. – только махнул рукой скавен. Спать и правда не хотелось – в крови бурлил адреналин. Время от времени юноша вскакивал и начинал прохаживаться взад-вперед, то и дело посматривая в ту сторону, куда ушла Сталкеробанда. Туннели здесь были темны – не то что на Ганзе, и Крыс все ждал, что эту темноту вот-вот прорежут лучи мощных сталкерских фонарей и навстречу ему наконец-то шагнет его друг.
Туннели и правда время от времени озарялись качающимся в такт шагам неярким светом, но к вящему разочарованию и досаде Марка, это чаще всего были проходящие мимо в обе стороны челноки и прочие редкие путники. В этих случаях скавен по примеру Мартиши сворачивался на мешках, прятал лицо под капюшоном толстовки, а руки – под мышками и делал вид, что спит.
Конспирация – прежде всего.
Блокпост «девятьсотпятки» был устроен довольно своеобразно. В стене, разделяющей туннели двух направлений, была проделана дыра, и через нее бойцы охраны – числом всего двое – могли переходить на разные пути и, таким образом, контролировать оба направления.
– Это потому, что у нас на станции слишком мало боеспособных мужчин, – пояснил Влад, старший в этой паре. – Оттого и приходится так вот
