И тонко оструганной, смоченной в клею лучинкой она осторожно провела по краю самого крупного осколка от головы куклы.
Доброго времени суток, дорогие читатели! Рада нашей новой встрече!
По горячим следам немного расскажу о произведении, которое вы только что прочли.
Возможно, до этого вы уже ознакомились с романом «Джульетта без имени», написанным в соавторстве целым коллективом – мной, Алексеем Матвеичевым и Павлом Гавриловым. И возможно, задавали вопрос: «А будет ли продолжение?».
Так вот. Роман «Пасынки Третьего Рима» – это, как вы, наверно, уже поняли, не продолжение «Джу», это – выражаясь окололитературной терминологией – его вбоквело-приквел. Проще говоря, другая сюжетная линия с другими главными героями, начавшаяся ДО событий первого романа. И пересекающаяся с ним в самых разных и порой неожиданных местах. Каких именно – вы уже в курсе.
Здесь поясню для тех, кто еще не читал «Джульетту без имени», а сразу начал с «Пасынков…» (и как вариант чего-то недопонял): читать оба романа теоретически можно в любой последовательности, но все-таки «Джу» – главная кладезь информации о скавенах Серого Севера, об их истории, обычаях и нравах. Так что лучше все-таки было начинать с «Джу». Чтобы при чтении «Пасынков…» вам уже было понятно, о чем и о ком, собственно, идет речь. Ну и пасхалки в них обнаруживать легче было, куда уж без них!)
А вообще, со вторым романом цикла «На поверхности Москвы» с самого начала происходила целая череда всевозможных курьезов.
Начну с того, что я ВООБЩЕ не собиралась писать в серию что-то еще, решив, что хватит с меня и «Джу». Постскриптум к роману (точнее – обе его версии, и старая, и официальная), ставящий однозначную точку в данной истории, как бы ясно говорит: все, граждане, кина? больше не будет.
Однако человек предполагает, а обстоятельства делают его планам фееричную «козью морду». Что уж повлияло на появление у меня в июле 2015 года идеи затронуть тему самой незащищенной (тем более в условиях постапокалипсиса!) части общества – детей, – я уже толком и не вспомню. Возможно, сказалось то, что детская и подростковая литература интересует меня и по сию пору, да и мне самой больше нравится писать о детях и подростках, чем о взрослых (к примеру, назову рассказ «С тех пор, как случился Рагнарек» в сборнике «Сказки апокалипсиса»). В школьные и студенческие годы я взахлеб зачитывалась произведениями В. Крапивина, и подозреваю, что и они наложили свой отпечаток на мои нынешние литературные предпочтения – как читателя, так и писателя. Возможно, некоторые сюжетные линии и ходы для романа о подростках Метро мне невольно навеяли некоторые мои фанфики по другим книжным мирам. Так или иначе, когда идея произведения оформилась вчерне и весьма удачно проиллюстрировалась песней «Колизей» группы «Ария», я уже поняла, что… ЗРЯ Я ПИСАЛА ТОТ ПОСТСКРИПТУМ К «ДЖУ»!)) И что «заседание продолжается!». Эх, знала бы раньше…
Хотя и постскриптум этот тоже сыграл свою роль. Во всяком случае, он стал своеобразным мостиком между двумя произведениями. И мостик этот навела персонажка, которая там возникла, как говорится, вдруг откуда ни возьмись.
Я говорю о своем метрошном и сетевом альтер-эго – о Существе. С историей появления данного образа можно ознакомиться на Метровики, а историю собственно книжного персонажа я планирую раскрыть более подробно в третьей части цикла (ибо на каком-то этапе работы над ПТР я поняла, что придется писать и ее), «Сердце морры».
Курьезов добавляли главы – вдруг начавшие массово почковаться вопреки фиксированному «сценарному плану». Фортеля выкидывал сюжет – вдруг пошедший куда-то не в ту степь, в которую его направлял синопсис (но это у меня традиционно – эскизы расходятся с итогами порой почти на 50–70 %). Внезапно, вплоть до разрыва шаблона, «взбрыкнули» лихие алтуфьевцы – причем во главе с самим вождем! – вдруг оказавшиеся и не такими уж и отморозками, какими мы их видим в «Джу» (ну правда, видим глазами их врагов – что немаловажно). И – вишенкой на торте – наибольший букет сюрпризов мне преподнес один из персонажей – Костя-Квазимодо. Который мало того, что на протяжении всего произведения порой отмачивал такое, что хоть стой, хоть падай, мало того, что он три раза сменил визуализатора, так под самый конец романа, когда его уже нужно было сдавать, взял и, чуть ли не походя… мутировал! Из-за чего мне пришлось срочно переписывать почти треть эпилога. Просто не роман, а приключение какое-то! Впрочем, Квазимодо таким и задумывался – «тихим омутом с эксклюзивными чертями и запупыристой стальной конструкцией на дне» (по выражению Существа) – и я очень рада, что он меня не подвел.
Возможно, кому-то показалось, что в романе недостаточно экшенов, перестрелок и вообще боевых сцен с грудами самого разнообразного оружия – то есть того, чем так славится серия. На что я скажу: «беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник». Признаться, не люблю я (и не умею) писать боевки. Даже скажу больше – мне неинтересно о них писать. Потому что я ни разу не спец в этом. Так что пусть уж лучше этой темой занимаются те, кому она по душе, кто умеет ее грамотно и восхитительно раскрыть и «вкусно» подать. А я лучше скромненько посижу в сторонке и займусь тем, что ближе мне – психологией человеческих отношений и психологией человеческих поступков в экстремальных ситуациях. Ну и романтикой – раз уж я взялась культивировать эту тему. В «Джульетте без имени» это была романтика только-только зарождающихся близких отношений между молодым человеком и девушкой. В «Пасынках Третьего Рима» – романтика верной, чистой, честной и не знающей преград и компромиссов со злом мальчишечьей дружбы. Какой вид романтики мы увидим в «Сердце морры» – время покажет.
Ну и последнее. Роман написан про подростков и в большей степени ориентирован на подростков и молодежь (к тому же давно известно, что именно они – основная читательская аудитория ВМ-33). И в связи с этим некоторым взрослым читателям он мог показаться немного… «не взрослым» (и я даже не буду с этим спорить – ибо так и задумывалось). Но я надеюсь, что и взрослые нашли в нем что-то для себя интересное, важное и нужное.
