зоной, вздумай кто проникнуть на Чкаловскую или на обе Курские через связанные с ними подземелья Атриума. Или выйти через них наверх.
Элвис, таким образом, был насквозь прав, уверяя ребят, что из Атриума невозможно сбежать.
На арену предназначенных для боев зверей из их загонов транспортировали с помощью поставленной на колеса передвижной клетки и специально устроенной разборной решетчатой галереи по типу тех, по которым раньше выбегали на арену цирка дрессированные львы и тигры. Впрочем, для зверья – при жизни – все эти нехитрые устройства применялись чаще всего только однажды – во время доставки зубастых бойцов на арену. С арены назад в клетки возвращались немногие. Куда больше было тех, которых тем же путем доставляли обратно на минус второй и отправляли на так называемую переработку.
Живые узники клеток потом пожирали разделанную на куски плоть своих убитых на арене бывших соседей в качестве корма. Безотходное, так сказать, производство.
Обо всем этом Марк и Костя узнали еще в самый первый день своего пребывания здесь. Сегодня же Гай рассказал им некоторые дополнительные подробности.
По арене с дикими воплями носились друг за другом голопузые Бур и Шаолинь. Причем Бур выступал в роли «стрррашшшного монссстррра».
– Же сви ле лю гри!!![12] – рычал он, угрожающе вскидывая над головой руки в жутковатого вида перчатках, «украшенных» впечатляющими когтищами. Шаолинь сноровисто уворачивался от его выпадов, зайцем прыгал вокруг, не давая себя достать, и дурашливо верещал так, что уши закладывало.
– Это они так типа тренируются, – тем же тоном пояснил Гай и возвел к потолку глаза. – Господи, взрослые же мужики…
– Преве-е-ед!!! – радостно заорал Бур, увидев вошедших, и снова вскинул «монстролапы».
Старший гладиатор с видом великомученика закрыл ладонью лицо.
– Гай, ты – скучный, не умеющий радоваться жизни зануда!.. – пафосно изрек Шаолинь и подошел поздороваться. – Что, ребят, таки начинаете приобщение к нашей веселой профессии? – дружески кивнул он подросткам. – Правильно! Буратино, пошли, что ль, им по дрыну принесем?
– Погодите вы с дрынами! – остановил тренер. – Что за цирк с конями вы тут опять устроили?
– Это не цирк! – обиделся кореец. – Мы тренируемся!
– Я вижу, – холодности тона Гая мог бы позавидовать хогвартский профессор Снейп из довоенной киноэпопеи про Гарри Поттера. Или целый комбинат по производству продуктов глубокой заморозки – что было, в общем-то, равнозначно.
– Слава, не начинай! – поморщился Шаолинь, отбрасывая показную дурашливость. – Ты же знаешь, что это не всерьез.
– Вот монстра на арене тебе покажет – «не всерьез!» – пробурчал тренер. – Пацанов этих вы тоже так натаскивать будете? С хиханьками да хаханьками? Чтобы они решили, что это все – игрушки?
– Гай, ты явно недооцениваешь ребят, – спокойно заметил Бур, тоже подходя к ним и стягивая для приветствия перчатки. Руки он пожал всем троим. – Взгляни хотя бы на мега-суровую, как эти бетонные стены, физиономию Крыса: он-то уж точно не станет этим играться!
– Не стану! – буркнул Марк, мотнув головой. – Я умею обращаться с оружием и знаю, что такое монстры.
– О, как! – повернулись к нему мигом заинтересовавшиеся бойцы. – Что, серьезно?
– Я похож на шутника? – шевельнул бровью скавен. – Мой отец был охотником, и я уже скоро полгода, как заменяю его в бригаде.
Гай окинул его цепким, оценивающим взглядом. О’Хмара встретил его чрезмерно пристальный интерес спокойно, слегка холодно и не отводя глаз.
– Оружие? – коротко бросил тренер.
– Арбалет, лук, нож, рогатина. С огнестрелом пока только тренируюсь. Пробовал и с топором, но я пока еще недостаточно раскачан для боевой работы с ним, – столь же коротко пояснил Марк и поймал на себе полный изумления и глубочайшего уважения взгляд Кости. Бур с Шаолинем посмотрели на него не менее удивленно.
– Даже та-ак? – протянул старший гладиатор. И вдруг махнул рукой: – А ну-ка, пошли! Выберешь в оружейке, что нужно. Посмотрим, каков ты в деле!.. Квазимодо, а ты пока посиди с ребятами, до тебя очередь тоже дойдет!
– А там и проверять нечего! – черкизонец дернул уголком губ и полыхнул неловким пятнистым румянцем на щеках. Однако тут же справился со смущением и, довольно талантливо изобразив небрежную улыбку, пояснил: – Я не умею сражаться. Вообще. Никаким оружием. Ни разу в жизни его в руках не держал. И… и драться боюсь! Такие вот… навыки! Зря Элвис меня сюда купил!
В голосе его отчетливо прорезалась уже знакомая Марку горькая, почти ожесточенная насмешливость. Кажется, подросток насмехался над самим собой и собственной, как он считал, никчемностью.
Гай внимательно посмотрел на него, Костя вздрогнул, опустил взгляд и закусил губу. Пальцы его дрожали, и он, заметив это, тут же стиснул их в кулаки.
– И это мне говорит добрый молодец, разукрасивший морду своего приятеля целой палитрой отменных лейблов и сам разрисованный не хуже него? – хмыкнул тренер. – Раб, который не побоялся вступить в спор со своим хозяином и добиться желаемого? Ну-ну…
И, больше ничего не добавив, сделал знак Марку и пошел с арены в сторону подсобки, где хранилось тренировочное оружие.
