– Она не смогла остановиться. – Анук все поняла сама. – И тебе пришлось…
– Я схватила ее за руки. Понимаете? Она призрак, а я схватила ее за руки и даже почувствовала прикосновение к ним. Словно она…
– Была живой, – закончила за нее Анук. – Два мира перемешались. Ты замкнула теневой Круг. Ты хоть понимаешь, что сотворила, глупая девчонка?! Ты едва не нарушила ход вещей. Что еще ты почувствовала? – Анук впилась в нее требовательным взглядом.
– Я почувствовала, что могу свернуть горы.
– И я, – поддакнула Марго.
– Еще что-то. Должно быть что-то еще. Зерно, самая суть.
– Я не понимаю.
– Когда замыкается Круг, мир видится в ином свете, неясное становится ясным, случаются озарения. У тебя, у кого-то из вас были озарения?
Они с Марго переглянулись. На секунду в глазах гадалки промелькнуло что-то… неуловимое.
– Не было никаких озарений! – Она мотнула головой. – Скажи ей.
– Ничего не было. – Арина посмотрела на Анук. – Мне просто показалось, что я умерла.
– А я, наоборот, ожила. – Марго мечтательно улыбнулась. Живое стало чуть менее живым, а мертвое чуть менее мертвым. Жизнь и смерть перемешались, когда они замкнули Круг. – Видишь? – Она указала черепушкой на журнальный столик. – Это моих рук дело.
Арина посмотрела. На столике, на ровном слое рассыпанной соли, неловко, но все равно читаемо было выведено:
– Это ты написала?
– Я! – Марго радостно улыбнулась.
– Но как?!
– Это все Круг, – ответила ей Анук. – Теперь она может взаимодействовать с материальным миром.
– Как полтергейст?
– Полтергейст – это самый примитивный уровень, неосознанное взаимодействие. В случае с Марго все серьезнее. Я же говорила, мертвые только выигрывают.
– А живые? Что получают от Круга они?
– Исполнение желания. Круг может исполнить желание. Ты что-то просила? Загадывала?
– Нет.
– Круг исполняет желание, но… – Анук замолчала, а когда заговорила, голос ее изменился, стал едва слышен: – Я не знаю ни одного случая, чтобы ведьма, замкнувшая теневой Круг, осталась жива. Именно поэтому его почти никогда не практикуют. Только в самых критических ситуациях, когда смерть уже близка. Или когда желание того стоит. Ты знаешь такие высокие цели, девочка? Что-то, ради чего можно пожертвовать самым дорогим – жизнью?
– Но я выжила!
– Ты ничего не пожелала. Но это не означает, что тебе не придется платить. Цена есть у всего, просто иногда она не очевидна. Допивай! Нет, не глотками, допивай сразу, пока не остыл.
Арина послушалась, допила одним махом все, до последней капли. Блаженно зажмурилась от тепла и спокойствия, которые дарили волшебные травки Анук.
– Какие у нас на сегодня планы? – спросила Арина, зевнув. Что-то было в этих травках. Что-то такое, от чего клонило в сон. Или это от усталости?
– У тебя – никаких. – Голос Анук плавал: то удалялся, то приближался, и лицо ее стремительно расплывалось, превращаясь в белое пятно на фоне сгущающейся черноты. А острие старого родового кинжала, наоборот, казалось отчетливым, сияло острыми гранями. – Тебе нужно отдохнуть, а у меня есть очень важное дело. Я должна кое-кого убить…
…И все. Темнота навалилась со всех сторон, отсекая голос, мягкой ватой обволакивая кинжал, утаскивая Арину в далекие дали…
– …Очнись, очнись, очнись… – Монотонный голос, как назойливое жужжание. – Очнись! Ну, пожалуйста!
Арина вняла этому монотонному жужжанию – очнулась.
Она лежала на чем-то твердом, холодном, связанная по рукам и ногам, стреноженная, спутанная, как глупая овца.
– Эй, ау! – послышался над ухом голос Марго. – Ты тут?
