— Молодой человек так легко отказывается? — Кеншо-авар приподнял бровь.
…а выщипали те, которые Божиней дадены от рождения, и нарисовали новые, ровными дужками. Лицо азарина припудрили, но жара ныне, и потеет он, и на пудре проступают жирные пятна.
— У молодого человека есть невеста…
— Верность женщине похвальна, но неразумна… — Пухлая ладошка черпает из миски горсть орешков и по одному скармливает их мальчонке. Тот, безмолвный и круглоглазый, послушно открывает рот. И орехи глотает не жуя. — У всякого мужчины есть потребности. Но женщины зачастую слишком глупы, чтобы их понять. Вы своих вольно держите.
— Как умеем.
Он смотрит, пытаясь понять, чего именно хочет азарин.
Зачем позвал?
Для разговора? Но отчего тогда ходит кругами, будто лисица вокруг птичника? И он сам чует себя этаким петухом, на шее которого вот-вот сомкнутся острые лисьи зубы.
Интересно, азары смогли бы убить его? У них ведь яды всякие имеются, и глядишь, отыскался б среди них особый, способный прервать затянувшуюся не-жизнь.
— Это мальчик-вишшру… слыхали?
Ладонь Кеншо-авара погладила бритую голову. И мальчик закрыл глаза, лег у ног хозяйских, свернулся.
— Нет.
— Их растят высоко в горах. С колыбели учат терпеть удар и боль, холод и жару. Он способен распознать все яды, каковые только известны в книге «О великом искусстве отравления»…
Он кивнул.
Про книгу эту матушка сказывала, но с печалью, сетуя, что давно уже утрачена она. Выходит, что нет. Попросить в дар? Коль уж так желает Кеншо- авар гостя облагодетельствовать?
— …и магию видит. И главное, единожды получив хозяина, предан ему, словно пес. Я бы отдал мальчика моему дорогому гостю. — Кеншо-авар запнулся. — Но увы, сей вишшру был дан мне каганом, да продлит Кобылица годы славного правления его…
… мальчишка глядел прямо.
Видел?
Видел. Но что? Живое? Мертвое? Сеть заклятья, матушкой сотворенного, привязавшего его к миру этому? И видел ли способ это заклятье снять?
…но не о том говорят.
Вот сидит раб.
Худенький.
Махонький… сколько лет ему? Десять? Двенадцать? А может, больше? Как знать, что творит магия, которая превращает мальчишек в этаких вот… главное, что каганом он поставлен к советнику. Знак расположения высочайшего? Или палач, который яды знает? Сегодня еду дорогого азарина пробует, бережет, а завтра и сам поднесет чарочку с отравой.
Или петлю шелковую на горле затянет.
Или…
Вишшру улыбнулся.
Они, оба уже не в полной мере живые, прекрасно поняли друг друга. С прочими бы так. Вот азарин своего раба боится. Теперь он видел это явственно. А страх — плохой советчик. Страх путает мысли, лишает воли… к глупостям подталкивает.
Ему это на руку.
— Я рад, что ваш каган столь высоко ценит вас. Он, наверное, знает, сколь много вы делаете во исполнение воли его…
Кеншо-авар поклонился.
И мальчишка у ног его прикрыл глаза.
Принесли кофий в высоком узком кофейнике. Чашки фарфоровые, с ноготок. И рабов услужливых Кеншо-авар отослал. Сам будет гостю угождать.
Вот льется в чашку тягучая черная струя.
Вот падают две крупинки ароматной травы. И Кеншо-авар сказывает, что трава эта известна многим азарским целителям. Силы она в теле прибавляет, годы длит… польза, стало быть, которой поделиться он желает.
Первым чашку берет.
Губы макает.
А после вновь разговор заводит, и вновь не о деле. О полях и весне, о том, что степь весною дивно хороша, что распускаются в ней алые маки, да
