Шеннон и Эд медленно вошли в парк. Позади раздался громкий крик, и Шеннон, обернувшись, увидел, как другая пара, Роб и Арн лупят бездомного мужчину по спине дубинками, подталкивая к оставшемуся на улице грузовику.
Ей стало плохо. Все было не так, как на учебе.
Совсем не так. Мужчина вел себя не враждебно, не воинственно. Напротив, казалось, он сбит с толку. Но несмотря на то что бездомный не оказывал сопротивления, Роб и Арн били его, умышленно причиняя боль, и он, громко крича и шатаясь, спешил от них к грузовику.
– Вот еще один! – возбужденно воскликнул Эд.
Проследив за его вытянутым пальцем, Шеннон увидела бородатого мужчину в длинном пальто, похожего на бродягу с обложки альбома группы «Джетро Талл» из собрания ее отца.
– Он мой! – объявил Эд.
Оставшись на месте, Шеннон смотрела, как он пересек лужайку и набросился на бородача. Дубинки у Эда не было, но он с торжествующими криками принялся молотить предполагаемого бездомного кулаками, а тот вопил от боли, тщетно пытаясь защититься от ударов.
Это было неправильно. Шеннон не могла сказать, законно ли это, но с моральной и этической точки зрения это был явный перегиб. Увидев, как Эд выпрямился, поднимая мужчину за шиворот, заметив кровавые подтеки у того на лице, Шеннон почувствовала подкатывающуюся к горлу тошноту.
Победоносно ухмыляясь, Эд потащил бродягу к ней.
– Не подходи! – предупредила его Шеннон.
– Шеннон, ты должна мне помогать. Пока что от тебя не было никакого толка.
– Эд, прекрати!
Подойдя совсем близко, Эд толкнул окровавленного мужчину в ее сторону.
Шеннон бросилась бежать. У нее за спиной раздался презрительный хохот Эда. Она добежала до конца парка, задыхающаяся, обессиленная.
Согнувшись пополам, Шеннон жадно глотнула воздух, и тотчас же ее вырвало на кусты.
И тут откуда ни возьмись появился Джейк. Он наклонился к ней, и в его голосе прозвучало злорадство.
– Возвращайтесь назад, Дэвис!
Шеннон трясущейся рукой вытерла рот.
– Я… я не могу, Джейк. Не могу…
– Твою мать, и как это я только связался с тобой?
Выпрямившись, Джейк двинулся прочь.
– Шевелись, – на ходу бросил он. – Вам нужно выполнить квоту, а до тех пор вы останетесь здесь.
Оставшийся вдали Эд продолжал смеяться.
– Точно! – крикнул он.
Закрыв глаза, Шеннон попыталась выпрямиться, попыталась уйти прочь, но практически сразу же снова увидела окровавленное, рассеченное лицо бродяги. Она снова согнулась, и ее рвало на кусты до тех пор, пока в желудке ничего не осталось.
2
Бродяги исчезли с улиц.
Джинни только сейчас впервые обратила на это внимание, хотя у нее возникло ощущение, что так обстоят дела уже какое-то время, но просто раньше это не регистрировалось у нее в сознании.
Заправляя машину бензином, она окинула взглядом Гранит-стрит. Вид бездомных не доставлял ей удовольствие, однако в их отсутствии было нечто еще более зловещее. Улицы и тротуары выглядели чистыми, и даже пустующие здания приобрели свежеотреставрированный вид. Джинни поймала себя на том, что думает о «Степфордских женах»[42].
Все было в точности таким же. Здесь также присутствовало что-то искусственное. Да, чистота и порядок. Но только не в хорошем смысле. А в пугающем, неестественном.
Насос подачи бензина остановился, когда счетчик на колонке показал только девять долларов восемьдесят девять центов; бак был полным, но Джинни нажимала на кнопку пистолета до тех пор, пока счетчик не дошел до десяти долларов, и только тогда пошла к кассе платить.
Сегодня на заправке работал Барри Туэйн.
– Привет, Джинни! – улыбнулся он. – Как дела?
– Могли бы быть и получше.
– Но могли бы и похуже. – Прищурившись, Барри посмотрел на показания счетчика. – С тебя десять долларов.
Джинни протянула ему двадцатку, и он дал ей две пятерки.
– Как у вас дела? – спросила Джинни.
– Неважно. Я слышал, «Хранилище» собирается торговать топливом.
