Ошеломленная Джинни уставилась на него.
– Что?
Хрипло рассмеявшись, Барри ткнул в нее пальцем.
– Купилась! – воскликнул он. – Здорово я тебя провел?
Помимо воли Джинни улыбнулась.
– Это точно.
– Заглотила! Крючок, леску и грузило!
– Знаешь, это не так уж невероятно.
Улыбка Барри тотчас же погасла.
– Что правда, то правда.
– Извини, – поспешно сказала Джинни. – Я не хотела…
Барри отмахнулся от ее извинений.
– Не беспокойся, бензин – это, пожалуй, единственное, чем нельзя торговать в универмаге. И даже если «Хранилище» все-таки построит автоцентр и решит торговать топливом, меня это не тревожит. За многие годы у меня сложился круг преданных клиентов. И у меня много друзей в Джунипере. Таких, как ты.
Джинни улыбнулась.
– Барри, я буду приезжать к тебе, даже если твой бензин будет на два доллара дороже, чем у них.
– Черт возьми, в таком случае мне нужно молить Бога о том, чтобы «Хранилище» принялось за меня, – усмехнулся Барри. – Тогда я получу все основания взвинтить цены и заработать целое состояние.
– Тогда я буду заправляться в «Тексако», – сказала Джинни.
– Изменница!
Рассмеявшись, Джинни помахала рукой и направилась к двери.
– До встречи, Барри.
– Увидимся, Джинни!
По дороге домой Джинни все-таки увидела бездомного. Здоровенного бородача в грязной поношенной куртке.
Его заталкивали в черный грузовик «Хранилища» несколько сотрудников «Хранилища» в форме.
Джинни быстро проехала мимо, не желая видеть лица людей из «Хранилища», не желая обнаружить среди них своих дочерей.
Вернувшись домой, она рассказала Биллу об увиденном, и тот молча кивнул, показывая, что сам недавно был свидетелем того же самого.
– Но эти бездомные, – продолжала Джинни, – куда их отвозят? Что с ними делают?
– Не знаю, – устало пожал плечами Билл.
– Наши дочери замешаны во все это.
– Ну, каково иметь в семье членов Гитлерюгенда?[43]
– Не смешно.
– А я не шучу.
Они переглянулись.
– Тебе это ничем не напоминает «Красную гвардию»?[44] – спросил Билл. – А что, если мы сделаем что-нибудь такое, что не понравится Сэм? Она нас заложит? И за нами приедет на черных «воронках» гестапо «Хранилища»?
– Прекрати! – воскликнула Джинни. – Ты меня пугаешь.
– Я сам напуган.
Вечером после ужина Джинни задала этот вопрос Шеннон, и та, залившись слезами, выбежала из комнаты. Приказав Биллу оставаться на месте, Джинни прошла следом за дочерью к ней в спальню.
– Извини, – всхлипнув, сказала Шеннон, бросаясь на шею подсевшей к ней на кровать матери. – Извини.
– За что тебя извинить? – прижала ее к себе Джинни.
– Я ничего не могу поделать. Меня заставляют принимать участие в зачистках.
– Что произошло?
– Я ему не помогала. Я просто стояла. И смотрела. Но я… я не сделала ничего, чтобы ему помешать. Я просто стояла. И смотрела.
– Что произошло? – повторила Джинни.
– Они… они их избили. Бездомных. Избили и загнали в грузовики… и куда-то увезли.
У Джинни по спине пробежала холодная дрожь.
