– Меня? – удивился Иван, пытаясь понять, что это означает. Может, его тут не ждали, а поджидали и сейчас к нему бросится стража? Однако никто не бежал его вязать, и мужчина тоже не делал никаких угрожающих движений.
– Тебя, – кивнул он, – как и любого. Но твое появление было предсказано.
– Опять предсказания, – невесело ответил Иван. – Как-то у меня с ними в последнее время не очень хорошо складывается.
– Это потому как нет у тебя в сердце веры в бога истинного. – Человек смиренно склонил голову и осенил себя крестом. Иван знал, что такой жест используют те, кто верит в Милостивого бога.
– Богов – их вон сколько разных, – хмыкнул Иван. – Перун и Велес, Стрибог и Световит, Даждьбог еще, сын его.
– Ты ошибаешься, – просто ответил человек в черных одеждах, – настоящий бог только один. Он тебе поможет, надо только уверовать в него.
– Если только этот бог даст мне мечи, – хмуро пошутил Иван. – За несколько полков хороших мечей я поверю даже в божественных кикимор.
– Не возводи хулу на бога, – мягко, но грозно произнес служитель. – Милостивый бог сможет дать тебе и мечи, если посчитает нужным. Милостивый бог может дать человеку все, надо только уверовать. Меня зовут Андрей, я скромный слуга нашего бога, пойдем, я покажу тебе всю его силу. Иди за мной, Иван, бывший царевичем, отринь мирскую суету – и нас ждут воистину великие свершения.
Иван понуро поплелся за служителем божьим. Совсем не так он себе все представлял.
Глава 47
В Чернигове
Осень вовсю вступила в свои права. Дожди шли уже неделю подряд – казалось, небо решило выплакать все слезы, что накопило за это время. В Чернигове было уже прохладно, княгиня Ольга даже в заячьем тулупе чувствовала надвигающийся холод: зима обещала быть морозной – хорошо урожай успели собрать.
Ольга прищурила глаз и послала стрелу в мишень, соломенное чучело с человека ростом. Стрела вошла туда, где у человека живот. Жаль, что нельзя так же просто с настоящими врагами. Даже рядовой латник сможет укрыться за щитом, увернуться или отбить стрелу, а уж князья имеют возможности куда шире – можно и вовсе не выходить на прямую видимость, спрятавшись за спинами своих воинов. Обычно князья сами водили свои дружины и войска в походы: ратники должны видеть власть, которую князь символизирует. Если в ратном деле разбираешься слабо – всегда можно поручить текущие вопросы воеводам, да только редки те князья, кто в ратном деле не разбираются. Ее отец, князь Святослав, всегда сам ходил со своей дружиной в походы, пока был молод да силен – много ратных подвигов успел совершить. Да и сейчас, когда от мирной жизни да еды обильной раздался сверх всякой меры, ратнику положенной, все равно войско водил сам. А вот его извечный соперник, Даниил Галицкий, хоть и водил свои полки лично, в гущу битвы старался не лезть, наблюдая за боем со стороны.
Вспомнив об отце, Ольга погрустнела, следующая стрела прошла и вовсе мимо мишени.
– Как же теперь без тебя-то, батюшка… – вздохнула Ольга сокрушенно. Бояре да воеводы рвут ее на части, каждый на свою сторону стараясь перетянуть, а согласия меж ними нет.
Самые горячие говорят, что нужно идти на Киев князя спасать да галичан свергать. Другие считают, что опасно это слишком, надо власть новой княгини Аленушки признать, а под шумок Смоленское княжество под себя подмять – там павший в битве у Протолчего брода князь Ростислав не оставил после себя потомства. Особенно настаивал на этом решении курский посадник Семен Матфеев. Он был женат на двоюродной сестре покойного князя Всеслава. Конечно, родство для наследования не ахти какое, но при отсутствии прямых наследников может и это сработать.
Сама Ольга не знала, что делать. Возможность ухватить Смоленское княжество казалась соблазнительной, но и тут имелись сомнения. Воевода Путята, верный сторонник Святослава, который войско привел назад в Чернигов после его пленения, утверждал, что попытайся черниговцы подмять смоленцев под себя – все остальные князья тут же обернутся против них, и все, что выстраивал князь Святослав все эти годы, этот общий союз остальных князей против Галицко-Волынского княжества тут же рухнет. Ольга боялась обрушить то, что выстраивал ее отец, однако и у Матфеева со сторонниками получить Смоленск были свои резоны. А не рухнул ли уже этот союз? Смоленск без князя вовсе остался, Рогволд Полоцкий признал власть княгини Аленки, Ярослав из Переяславского княжества вовсю заигрывает с Даниилом, туровцы пока отмалчиваются, а Даниил лагерем под Киевом стоит во главе своего войска, и куда двинет его по весне – пока непонятно.
Ольга снова запустила стрелу в чучело – на этот раз стрела вошла прямо туда, где у мишени обозначалась голова.
Из терема вышел Семен Матфеев и решительно направился к ней. Сейчас опять начнет склонять идти брать Смоленское княжество, поняла Ольга, но виду не подала.
– Князь Рогволд права на Смоленское княжество уже заявил, – начал с места в карьер курский посадник, – у него сестра за троюродным братом князя Ростислава замужем, так Рогволд ее предлагает княгиней Смоленской.
– Объявляет или предлагает? – спокойно уточнила Ольга, отправляя новую стрелу в бедное чучело.
– Пока только предлагает, – недовольно признал посадник, – но долго ли до притязаний?
Ольга и сама понимала, что недолго, однако ссориться с князем Рогволдом ей тоже не хотелось: князь был самым верным другом и соратником ее отца, она отлично его знала. Еще девчонкой она дергала Рогволда за его вечно всклоченную бороду, а тот в ответ громко и задорно смеялся.
