дерево еще даже не цвело.
– Ха! – крикнула она победоносно старому волшебному дереву и махнула в его сторону вишней. – Предложение мира? То есть ты признаешь поражение, да? – От радости, что дерево проиграло, она даже забыла, кто там кого съел в той жуткой истории. – Ну, короче, ты не можешь меня съесть, потому что я съем ТЕБЯ! – И она закинула вишенку в рот.
Первая вишня в этом году. И очень вкусная!
Чувствительный толчок в плечо заставил ее поперхнуться.
– Эй, детка, – услышала она голос Фостера. – Отлично выглядишь! И ты, конечно, тоже, Кэши.
Гилла не ответила.
Она в ужасе прижимала руки ко рту, выпучив глаза.
Фостер, этот глупый толстяк Фостер с блестящими глазами и в своей слишком мешковатой рубашке, нежно взял ее за то же плечо, по которому так небрежно хлопнул несколько мгновений назад.
– Ты в порядке, Гилла?
У Кэши тоже был обеспокоенный взгляд.
Гилла сглотнула. Откашлялась.
– Проклятье, Фостер! Из-за тебя я ее проглотила!
Видя, что она в порядке, Фостер расплылся в своей дурацкой улыбке.
– А ты знаешь, что Роджер говорит про девочек, которые глотают? – произнес он гадким голосом.
– Да блин, чувак, из-за тебя я проглотила вишневую косточку!
О боже, что же теперь будет?
– Уу, как страшно, – сказал Фостер. – Теперь в тебе вырастет вишневое дерево, и тогда тебе придется несла-а-адко! – он карикатурно пошевелил скрюченными пальцами перед лицом Гиллы и состроил рожу.
Кэши рассмеялась.
Гилла тоже.
Она легко шлепнула Фостера по руке.
Ну да, это было просто старое дерево.
– Пошли уже на эту вечеринку, – сказала она.
Они взяли велосипеды из гаража ее родителей. Крутить педали в такой обуви было задачей не из простых, но Гилла хотя бы была в штанах в отличие от Кэши, которая, казалось, в совершенстве овладела искусством катания на велосипеде в узкой юбке с целомудренно сведенными коленями – она всегда и во всем достигала совершенства, особенно в том, что касалось ее внешнего вида.
Гилла изо всех сил старалась держаться прямо и не упасть с велосипеда.
– Не могу дождаться, когда наконец получу права, – пожаловалась Кэши. – Я вся взмокла. Мне придется заново краситься, когда мы доберемся до Патрисии.
Она сидела на своем велосипеде, как принцесса в карете, и ни Гилле, ни Фостеру не удавалось убедить ее двигаться хоть чуть-чуть быстрее, чем ползком. Гилла могла бы поклясться, что, если бы у Кэши была такая возможность, она ехала бы сейчас на велосипеде, как в дамском седле для верховой езды, – то есть боком.
По дороге они спорили, каким видом кобры является гамадриада. Гилла была совершенно уверена, что у гамадриад есть капюшоны, которые они могут раздувать прямо за головой.
А сама она пыталась не обращать внимания на неприятные ощущения на задней стороне шеи – от поездки она вся вспотела, волосы там приклеились к коже, и это было довольно мерзко.
Они издалека услышали музыку, доносившуюся из дома Патрисии. Прицепив свои велосипеды к забору, они направились внутрь.
Гилла незаметно потянула за нижний край блузки, пытаясь натянуть ее на бедра. Но Кэши знала ее слишком хорошо – ее глаза проследили за руками Гиллы, и она вздохнула.
– Хотелось бы мне иметь такую задницу, как у тебя, – заявила Кэши.
– Чего?! С ума сошла?!!
– Не, серьезно. Посмотри, как классно на тебе сидят штаны. А мои всегда грустно обвисают сзади.
Фостер хихикнул:
– Да, иногда я тоже мечтаю о такой заднице, как у Гиллы.
Гилла в замешательстве посмотрела на него.
