Ей захотелось взять ножницы и изрезать отчет на кусочки, хотя, конечно, это не могло помочь ни репликам, ни Джейку, ни ей самой. Под угловатыми каракулями Саперштейна – его почерк вполне соответствовал представлению Джеммы о докторе как о бездушном монстре, у которого напрочь отсутствовали все человеческие чувства, – подписалась еще и медсестра, Эмилия Дж. Хуан.
– Доктор Саперштейн руководил Хэвеном, где создавали новые культуры реплик, – подытожила Лира и подошла поближе к дивану.
Она не стала садиться и нависла над ними. Возможно, она и впрямь грамотная, изумленно подумала Джемма.
Глаза Лиры скользили по строчкам. Обычно Джемму бесили люди, читающие у нее через плечо, но сейчас она боялась отпугнуть Лиру.
– Он всегда подписывал свидетельства о смерти, – произнесла Лира и слабо улыбнулась.
Затем она протянула руку и коснулась пальцем имени Эмилии Хуан – бережно и нежно, как будто притрагивалась к чему-то хрупкому вроде божьей коровки или бабочки.
– И медсестра Эм – тоже.
Медсестра Эм. Озарение пронзило Джемму подобно электрическому разряду. Она зажмурилась и откинулась на спинку дивана. Перед глазами все было залито белым, словно она смотрела на солнце и перед ней ковыляли какие-то силуэты, которые что-то беззвучно скандировали.
– Медсестра Эм, – произнесла она вслух, буквально пытаясь распробовать имя на вкус. Да, оно.
– Черт побери! – вырвалось у Джейка, и Джемма поняла, что он тоже догадался.
Эмилия Дж. Хуан.
Медсестра М.
Глава 11
Даже после того как она вышла на улицу, Джемму продолжало преследовать ощущение клаустрофобии. В той маленькой яркой коробочке гостиной ей казалось, что потолок сейчас рухнет – и какое-то мгновение она даже надеялась на это.
Джемма опустилась на колени и сунула голову прямо в бассейн. Вода была обжигающе холодной, и Джемма, ахнув, выпрямилась. Влажные пряди ее волос замочили розовую толстовку.
Джемма по-прежнему чувствовала чудовищное давление, как будто гигантская рука пыталась впихнуть ее в пакетик для бутербродов. И при этом она осознавала, что на самом деле давление идет изнутри.
То была тяжесть истины и всего того, что выяснил Джейк.
Просите, и дано будет вам.
Они хотели знать причину, и вот, пожалуйста – они узнали.
Но теперь у Джеммы голова еще сильнее шла кругом, и мысли метались, как рикошетящие бильярдные шары. У нее никак не получалось сосредоточиться, поэтому в конце концов она решила вцепиться во второстепенные тайны и в другие вопросы, пока еще не получившие ответа. Что случилось с Эмилией Хуан? Почему она покинула Хэвен? Действительно ли ее убили, чтобы не дать ей возможности поговорить с отцом Джейка?
Джейк отправился домой, пообещав позвонить попозже. Джемма была этому рада. Она хотела отдохнуть от него – и от той жуткой информации о Хэвене, которую они выяснили. Он был сопричастен. Отныне Джейк всегда будет ассоциироваться у нее с болотами, репликами и ночными кошмарами, прорывающимися в реальность.
Сквозь освещенные окна гостевого домика Джемма видела, как Лира и Семьдесят Второй сидят вместе на диване, или, во всяком случае, сидят бок о бок. Каждый из них, казалось, погружен в индивидуальное пространство, полностью отделенное от остального мира. Интересно, чувствуют ли они, что она за ними наблюдает? Беспокоит ли их это? Скорее всего, они привыкли, что их постоянно изучают.
Джемма и вообразить не могла, что они успели пережить, и она содрогнулась, вспоминая, как буднично Лира говорила про смерть всех детей в желтом кластере – словно про выкошенное поле или про ненужную вещь, изъятую из коллекции.
Джемма почувствовала себя в ловушке. Она не могла снова встретиться лицом к лицу с репликами. Но и взглянуть Эйприл в глаза она тоже не могла. А Эйприл каждые две минуты появлялась в окне кухни, прижималась носом к стеклу и, очевидно, умирала от желания заскочить в гостевой домик и пообщаться с репликами. К счастью, она изо всех сил старалась выполнить просьбу Джеммы и уважать их личное пространство.
Джемма знала, что поступает нечестно – она попросила помощи, а в основном помалкивала, – но чем больше она узнавала, тем труднее было все объяснить.
Но сейчас Джемма, похоже, потеряла дар речи. Если раньше ей хотелось говорить, то теперь ей казалось, что слова сожгут ей связки, повредив их навсегда, и оставят волдыри на языке. На мгновение она пожалела о том, что она вообще зациклилась на этом Хэвене и поехала во Флориду.
Она вспомнила про готовую еду из супермаркета, мягкий диван и блаженное отсутствие отца, пребывающего на другой стороне земного шара. Кристина счастливо одурманена таблетками. Эйприл шлет сообщения про смешных собак, встретившихся ей во Флориде. Даже чертова Хлоя Девитт и ее костлявая волчья стая подружек не вызывали у нее отвращения.
Джемма отдала бы что угодно, лишь бы вернуться в те времена, когда Хлоя Девитт была ее главной проблемой.
Но такое было попросту невозможно. Джемма села на продавленный шезлонг, включила телефон и принялась разыскивать в Сети информацию про
