Сидя в своей однокомнатной квартирке на шесть татами, Ямазаки пребывал в чрезвычайно приподнятом расположении духа. Он совсем не изменился с момента нашей последней встречи. Он так и остался тощим и со светлыми, как у русских, волосами. Сначала мне показалось, что он стал более мужественным, но это было не так. Он всё-таки производил впечатление слабого человека, к дракам не приспособленного.
— Ты? Это правда ты?
Хотя его глаза были красными и опухшими от недавних слёз, сейчас он широко улыбался. Анимешнные песни смолкли.
Застыв у двери, я нерешительно спросил:
— Как ты здесь оказался?
— А ты, Сато?
— Я… — Я начал рассказывать ему, что переехал сюда лишь для того, чтобы жить поближе к институту, но неожиданно для себя запнулся. Мне не хотелось рассказывать Ямазаки о своём настоящем положении: безработный, бросивший учёбу хикикомори.
Не заметив моей запинки, Ямазаки сам рассказал о своей жизни:
— Этим летом я поступил в колледж. А когда я искал дешёвую квартиру рядом с колледжем, мне понравилась эта.
Кажется, это и правда было просто совпадением.
— Да ты заходи, не стой в дверях. Правда, у меня тут грязновато.
Невероятное совпадение всё ещё беспокоило меня, но Ямазаки гостеприимно пригласил меня зайти. Я послушно снял ботинки и прошёл в комнату.
Конечно, по планировке его квартира не отличалась от моей.
Но… что это? Я застыл на месте.
В комнате Ямазаки царила какая-то странная атмосфера, никогда такого раньше не видел. В комнате были странные постеры, беспорядочно развешанные на стенах, два здоровенных компьютера, целая гора манги, которая почти доставала до потолка, и ещё куча всякой всячины. Всё вместе это производило весьма гнетущее впечатление.
— Пожалуйста, присаживайся, — голос Ямазаки вернул меня к реальности.
Повинуясь, я осторожно прошёл вглубь комнаты.
Вдруг, что-то громко хрустнуло у меня под ногами. Я аж подпрыгнул от неожиданности.
— А, это всего лишь коробка от CD, — сказал Ямазаки. — Ничего страшного.
Манга, книги, видеокассеты, DVD, пластиковые бутылки, пустые коробки от бумажных салфеток и прочий мусор покрывали собой весь пол.
— Да, у меня тут слегка грязно.
Это было тем ещё преуменьшением. Я никогда не видел такой загаженной комнаты.
— Всё же, я очень рад. Никогда бы не подумал, что жил по соседству с тобой, Сато, — сидя на краю кровати, Ямазаки проговорил с задумчивым взглядом, не обращая внимания на хлам, хрустевший у меня под ногами.
Наконец, я добрался до компьютерного стола и сел в кресло.
Я к тому времени уже полностью протрезвел.
Не зная что сказать, я уставился на семнадцатидюймовый монитор. На рабочем столе были обои из какого-то незнакомого мне аниме.
— Странно, что мы с тобой не встретились раньше, уже прошло две недели, как я сюда переехал.
Я слушал его в пол-уха, разглядывая фигурку, стоявшую на мониторе. Это была модель ученицы младшей школы, с красным портфелем на спине.
Тем временем, Ямадзаки продолжал монотонно разглагольствовать:
— Это должно быть то, что называют «городским равнодушием к соседям».
На стене висел постер с обнажённой девочкой, возрастом никак не старше ученицы младшей школы и нарисованной, конечно же, в стиле аниме. Я снова перевёл взгляд на компьютерный стол.
— В чём дело, Сато? Ты какой-то тихий. А, ты наверно сердишься из-за громкой музыки, да? Извини, больше не буду так делать.
На столе валялись кучи коробочек с компьютерными играми. Они были украшены множеством пугающих слов: «пытки», «влажная», «избиение», «похоть», «связывание», «академия», «заключение», «изнасилование», «грубость», «чистая любовь», «тренинг», «приключение». На коробках были изображены голые младшеклассницы и наклеены наклейки с предупреждением: «Не для лиц младше восемнадцати лет.»
Я опять поспешно отвернулся, и мой взгляд упёрся в гору манги, возвышавшеюся у стены.
Ямазаки продолжил свой монолог.
— Но всё-таки я очень рад, Сато. Я не думал, что когда-нибудь тебя снова увижу, а ведь я тебя очень уважаю. Ты знал об этом? Знал ведь, правда?
Я поднял один томик манги и пролистал его. Естественно, там присутствовала голая маленькая девочка и знак «Комиксы для взрослых» рядом.
— А знаешь, где я учусь? Ты наверно видел рекламу по телевизору…
Я положил мангу назад. Вытерев пот со лба, я спросил:
— И где же ты учишься?
Ямазаки гордо выпятил грудь и ответил.
Я снова погрузился в воспоминания.
Это было несколькими годами ранее. Мы мечтали тогда. Мечтали из-за серой жизни в неопрятной школе. Из-за красивых девушек и старающихся казаться весёлыми парней. Я мечтал, как и все остальные. В эти кажущиеся нереальными времена мы все мечтали о своём прекрасном будущем.
Те далёкие дни мы проводили вместе со старшеклассниками в школьных клубах. Мы нервно курили сигареты за потрёпанным, старым домом, выглядевшим, словно его сравняет с землёй следующее же землетрясение. Мы не работали, не горели клубной деятельностью, получали плохие оценки, и у нас начисто отсутствовала мотивация. Но хоть я и был обычным школьником безо всякой цели в жизни, я всё равно всегда улыбался.
Однажды, мы с симпатичной старшеклассницей бездельничали в нашей замусоренной клубной комнате.
— Сато, а какие у тебя планы на будущее? — спросила она.
— Сначала поступлю в какой-нибудь колледж. На самом деле я не знаю, чем буду заниматься, там видно будет.
— Хм…
Она отвернулась. А потом тихо сказала:
— Помнишь, как ты недавно пытался спасти того мальчика от хулиганов? Это было глупо, но ты здорово смотрелся тогда. С тобой всё будет в порядке, Сато. С тобой точно всё будет хорошо.
Я засмущался.
Прошло время. Она окончила школу. Позже, в этой же клубной комнате сидели мы с Ямазаки. Я уставился в учебник по математике. Ямазаки сказал:
— Сато, а ведь в этом году ты закончишь школу.
— Ну да, точно, так что теперь ты будешь президентом клуба. Старайся.
— Как будет одиноко. Все вокруг стареют.
— Не говори так, пока ты ещё молод. Угостить тебя сигареткой? — я достал сигареты из кармана и протянул Ямазаки, он согласился.
Он осторожно зажёг сигарету, затянулся и громко закашлялся. Со слезящимися глазами, он сказал:
— Надеюсь, всё будет хорошо.
— Что именно?
— Всё. Я надеюсь, что смогу дальше жить такой же спокойной и счастливой жизнью. Ты должен стараться, Сато, и я тоже буду. Я смогу окончить школу с лёгким сердцем, и всё как-нибудь образуется.
Ямазаки был полон и надежд, и переживаний. В этой обшарпанной клубной комнате, ярко освещённой заходящим солнцем, мы весело смеялись и мечтали.
Потом я пошёл учиться в колледж, но меня отчислили. Напуганный бесперспективностью своей жизни, подавленный своими глупыми тревогами, я продолжал влачить своё жалкое, бессмысленное существование. Мои страхи окружили меня со всех сторон.
Тогда я заперся в своей комнате и словно впал в спячку. И я спал, пока не устал от сна. Прошла весна, окончилось лето, потом пришла осень, а затем наступила зима. А она стала новой мягкой весной.
Я перестал двигаться вперёд, и потихоньку начал терять рассудок. Ночной ветерок был так приятен, и я продолжал спать.
И вот однажды мы снова встретились, я и Ямазаки. Он был слабым и над ним все издевались, но всё-таки он был хорошим парнем. Оказывается, всё это время мы дышали одним воздухом.
Хоть никто из нас не был уверен в своём будущем, мы продолжали смотреть вперёд.
Даже сейчас я помню это отчётливо: мы сидим в нашей клубной комнате, по которой я так скучаю, а свет заходящего солнца освещает наши невинные беседы.
— Что же с нами будет?
— Что будет, то и будет.
— И то верно.
Это чудесное время после уроков…
Мы были молоды и глупы. Мы были бесполезны, беспомощны и даже не могли представить, кем станем через четыре года.
Впервые за несколько лет увидевшись с Ямазаки, я спросил:
— И где же ты учишься?
Ямазаки гордо выпятил грудь и ответил:
