Большинство с откинутыми крышками, у Михаила засверкало в глазах, вдоль стен еще и столы с сундуками и ларцами, все тоже с монетами и украшениями из золота.
Пока он ошалело осматривался, не понимая, что случилось и что это был за мгновенно вспыхнувший и тут же растворившийся приступ ярости, за спиной послышался торопливый топот.
Не оглядываясь, он ощутил, как в зал вбежали Азазель, а за ним Аграт и Бианакит.
Азазель прокричал в испуге:
– Только ничего не брать!.. Ничего не брать!.. Всякий, кто возьмет, не проживет и часа…
Михаил, не оглядываясь, чувствовал, как все трое оказались рядом, смотрят больше на него, чем на сверкающие сокровища. А там золотые короны царей, украшенные драгоценностями, посохи верховных жрецов из слоновой кости и с тончайшей резьбой от кончика до верхушек разной формы, но обязательно с огромными сапфирами, изумрудами и другими редкими, такого же размера камнями в набалдашниках. С крючьев в стенах свисают целые гирлянды ожерелий, любым из которых Клеопатра сочла бы за счастье владеть…
Но Михаил неотрывно смотрел на большой сундук на невысоком столе посредине зала. Сундук из драгоценных пород дерева, отделан серебром и золотом, но выпуклая крышка с фигурками наверху прикреплена массивной скобой в виде дерущихся драконов. Замок висит тоже массивный, сверкающий нездешним золотом, что не золото, а если и золото, то особое, что прочнее любой стали.
Азазель сказал быстро:
– Не прикасайся к замку!
– Но то, за чем мы пришли, в нем? – спросил Михаил.
Азазель ответил без особенной уверенности:
– Судя по такому почетному месту в зале, да… Но, думаю, здесь дополнительная защита. Хорошо бы понять, какое здесь заклятие наложено…
Михаил не успел опомниться, как нечто злое и нетерпеливое в нем заставило протянуть руку и взять в ладонь замок, что оказался намного холоднее, чем если бы держал кусок льда.
Как известно, на первом уровне ада, Гееноме, огонь жжет в шестьдесят один раз сильнее, чем здесь, на земле, а на следующем уровне, Вратах Молчания, в шестьдесят один раз сильнее, чем в Гееноме, то же самое и с холодом, а этот замок и сам сундук словно бы все еще в Шеоле, последнем и самом глубоком уровне ада…
Он с силой сжал замок и рванул на себя. Раздался пронзительный скрип, Аграт присела в ужасе, Бианакит отступил на шаг, Азазель выхватил пистолет.
Михаил отшвырнул замок вместе с петлями, тот звонко звякнул о каменный пол и унесся под стену.
Крышка сундука поспешно откинулась, словно подброшенная пружиной. Он заглянул, повернулся к замершим Азазелю и Аграт с Бианакитом.
– Там много чего… Что именно нам нужно?
Аграт вскрикнула писклявым от жадности голосом:
– А можно все?
– Нам нужно только то, – ответил Азазель значительно, – что вырезано из Древа Жизни. Михаил…
Михаил посмотрел с вопросом в глазах:
– Достать мне?
Азазель сказал с расстановкой, не сводя с него взгляда:
– Ты нас ошарашил, заметил?.. И дверь перед тобой распахнулась, и замок сорвал с такой легкостью, словно тот из папиросной бумаги… А наша Аграт все доставала, зачем я взял с собой простого смертного! Как видим, Господь понимал, что создавал…
Аграт буркнула:
– Я же не знала, что в Книге Бытия ему отведена особая роль!.. А потом его можно будет прибить? За то, что слишком умный?
Михаил по кивку Азазеля протянул руку к сокровищам сундука. В пальцы стрельнуло электрическими искрами, ощущение показалось приятным, потрогал еще, каждый раз получая крохотные разряды, но, когда мельком взглянул на вытянувшиеся лица соратников, понял, что разряды совсем не крохотные.
– Что брать?
Азазель заглянул в сундук с осторожностью. На его выразительном лице промелькнула целая гамма чувств. Михаил ждал, стараясь успокоить в себе нечто звериное, что выплескивается то гневом, то злобным нетерпением.
Аграт и Бианакит помалкивают, только Аграт еще и жадно вытягивает шею, стараясь хоть что-то увидеть, Бианакит больше смотрит по сторонам, держа оружие наготове.
Азазель проговорил потрясенным голосом:
– Ничего себе… Что за хомяк натаскал это все?.. Все опасное, почти все оружие… Очень мощное! Ты даже не представляешь, насколько… Разве вон та чаша не… А в левом углу жезл, его и возьми. Мы за ним пришли… Но, проклятье, вон еще из того же дерева целый поднос! А еще и ложки… Зачем
