– Оно не приносит удачу, оно… как бы так сказать, настроение поднимает, мелкие неприятности отваживает. Конечно, если ты пошел гулять по заброшенной стройке, зелье не спасет от падения в канаву. Но, скажем, позволит не споткнуться на мостовой, даст энергии и вдохновения.
– В общем, ты сварила алкоголь.
Закатила глаза. Никакого уважения к таланту!
– И что будешь с ним делать?
Я пожала плечами.
– Котелок протестировала, так что просто вылью, наверное. Хотя пахнет вкусно, а на второй день будет просто шикарным! А что? Есть идеи?
– Конечно, есть, – усмехнулось зеркало. – Дай мне тоже побыть главным кондитером. Топи шоколад, будем делать конфеты.
Под руководством Крина я перелила зелье в мензурку и в котелке растопила темный шоколад. Зеркало командовало с энтузиазмом первооткрывателя, и это было даже забавно. А еще интересно настолько, что я почти забыла обо всем на свете. Я и не предполагала, что готовка в компании друга может быть захватывающей и веселой.
– У тебя были красители и сок голубых апельсинов, ищи! – велел Крин.
Нашла и еще полчаса возилась с красками, измазавшись с ног до головы. Само собой, именно в момент, когда у меня были зеленый нос, фиолетовые щеки и отпечаток красной пятерни на лбу, пришел Фолкрит-старший.
– Кексик, ты записалась в школу искусств?
– Я творю.
– А по-моему, вытворяешь. Что ты делаешь? И что за зелье? Мне начинать пугаться?
– А вы еще не начали? – беззлобно фыркнула я. – Давно пора.
Дрэвис внимательно осмотрел прилавок. Неподалеку сушились шоколадные котелки, пока еще не доведенные до ума, рядом лежали крашеные орешки и карамельки, а я разливала по колбочкам зелье и добавляла красителей.
– Так все-таки что это?
– Новинка, – отозвалась я. – Шоколадные котелки на удачу.
– Что они делают?
– Просто поднимают настроение, а еще избавляют от мелких неприятностей.
– То есть если я съем один такой котелок, вредная ведьма в моей лавке не будет меня изводить?
– Нет, ну тут надо литров пять выпить.
Однако злиться не получалось. Шоколадные котелки вышли изумительные, маленькие копии того, что подарила леди Марибет. Разноцветное зелье и камушки-орешки, смешанные с карамельной крошкой на пузе.
– У тебя талант, – на удивление без ехидства сказал Дрэвис.
Пришлось промолчать и смутиться. Талант был у Крина, я до такого бы не додумалась. Но разве скажешь об этом хозяину лавки?
– Кексик, ты еще злишься? – вдруг спросил он.
Я задумалась, прислушиваясь к себе. Ничего противного не чувствовала, скорее какую-то совершенно излишнюю неловкость.
Но Дрэвис расценил мое молчание по-своему и так же по-своему на него среагировал. Залез пальцем в миску, куда я вылила остатки шоколада, и мазнул мне по носу, оставив горячий и сладко пахнущий след.
– Ну куда руками в шоколад! – воскликнула я.
– Придется теперь съесть. Давай сделаем бутерброды с расплавленным шоколадом и попьем чаю. И я хочу попробовать твой котелок.
– Это для покупателей.
– Ну хоть некрасивый.
– Что значит некрасивый? У меня все котелки красивые!
– А то я не помню твои квадратные кексы.
– Ну вот в качестве квадратных кексов они были очень даже ничего.
– Ага, а в качестве круглых – не получились?
– Если сами все знаете, чего спрашиваете?
Но чай все-таки поставила.
Мне все казалось, что вот-вот и Фолкрит заговорит о моем свидании с Уиллторном. Но то ли Марк не рассказал, то ли сам Дрэвис решил не поднимать неприятную тему, вспоминать провал не пришлось. Я сделала две порции чая и на свежий хлеб намазала получившуюся шоколадную пасту. И посыпала еще оставшимися орехами.
– Шлушай, тоже вкуфно, – прошепелявил Дрэвис, пытаясь справиться со слишком большим откушенным куском. – Надо открыть таверну- кондитерскую.
