– А почему я по-прежнему не могу ее дозваться?! У нее инф сломался?!
– Эльза, у тебя что-то с инфом? – наклонился к девочке Троост. – Эльза?..
Эльза встретила дедушку счастливой улыбкой, но ни слова не сказала.
– Ладно, некогда! – нетерпеливо вмешалась Хендрика. – Папа, у меня из стола пропал один экспериментальный прибор! Спроси, Эльза не брала?!
– Прибор?.. А как он выглядит?..
– Похож на… ну, это такая черная штуковина, и из нее торчат провода… это пока что прототип, я его вручную собрала…
– Похоже, я его видел… – вспомнил Троост. – Он лежал в коробочке с надписью «Эльза»?
– Да, я ее положила в коробку из-под куклы! – обрадовалась Хендрика. – Это Эльза взяла?! Я так и думала! Папа, скажи ей, чтобы ни в коем случае не включала! Это рабочий прототип, он еще не закончен! Если его включить вне экранированного пространства, он может вызвать локальное гипернарушение, а это к чертям похерит квантовое туннелирование, и тогда инфосеть… ой… ой-ой… похоже, она его уже включила…
– Так это из-за этой штуки у нас тут все на головах ходят?! – дошло до Трооста.
– Мне очень стыдно… – прошептала дочь. – Я потребую епитимью…
Послышались приглушенные всхлипы – видимо, Хендрика совсем испереживалась.
Правда, то ее лицо, которое видел Троост, оставалось безучастным. Это ведь не прямое видеовключение – откуда ему взяться на открытом пространстве? Перед Хендрикой же не висит дрон с камерой. Просто лицевое моделирование – предельно точно повторяющее черты лица и даже шевелящее губами в такт речи, однако не всегда верно передающее эмоции.
– Эльза, ты слышала, о чем мы говорили с твоей мамой? – строго спросил Троост. – Где прибор?
Эльза молча улыбалась.
– Эльза, отдай немедленно прибор! – слегка повысил голос Троост.
Эльза молча улыбалась.
– Эльза?.. Эльза, ты меня слышишь?..
Приглядевшись к внучке, Троост взял ее за руку и попытался задрать рукав. Тот не задирался. Он словно прилип к коже.
– О черт… – в ужасе выдохнул зверолов. – Как же я не заметил, слепой дурак…
Уже не церемонясь, он сунул девочку под мышку, словно куль с мукой. Киперы с удивлением воззрились на это, кто-то открыл было рот…
– Кто ловил мимикрантов?! – первым рявкнул Троост.
– Я… и вот он… – пробормотала девушка-кипер. – А… а что?..
– Где их вольер?!
Уже через пару минут Троост и несколько киперов были у вольера мимикрантов. Из-за силового экрана на них глядели шесть совершенно одинаковых пятилетних девочек. Шесть Эльз. Пятеро стояли рядком и приветливо улыбались посетителям. Шестая сидела за кустом и настороженно щурилась, сжимая в кулачке острый камень.
– Простите, простите!.. – жалобно пищала девушка-кипер, пока Эльзу извлекали из вольера. – Мы увидели шесть одинаковых девочек, и мимикрантов у нас тоже шесть – ну мы и решили, что они все тут!..
– Мы торопились очень… – виновато буркнул ее напарник. – Суета же была какая…
Троост их не слушал. Он сам оправдывался перед Эльзой. Бедная девочка – целый час просидела в вольере, с животными!
– Деда, ты совсем дулак?! – возмущенно выкрикнула Эльза, глядя на мимикранта, которого Троост все еще держал под мышкой. – Она же на меня совсем не похожа!
– Вообще-то очень похожа, – возразил Троост. – Смотри – глаза, нос, уши… все как у тебя.
– Но она же дула!.. Дула!.. Она же лазговаливать совсем не умеет!
– Да нам в общем-то особо не о чем было разговаривать… Ты лучше скажи, зачем прибор включила, чудо.
– Но я же думала, что это мой подалок… Там же мое имя было…
– Хорошо, что ты уже умеешь читать. Плохо, что думать пока еще не умеешь.
Эльза обиженно надулась.
– А что же ты молчала, когда тебя сажали в клетку? – спросил Троост. – Сказала бы киперам… даже не важно что, просто бы заговорила!
– Я испугалась! – выкрикнула Эльза. – Я испугалась, понятно?! Они вдлуг все повылезали и в меня плевлатились… чего они все в меня плевлатились?! Я испугалась!
– Ну так на то они и мимикранты, – ответил Троост. – Для них это средство выживания.
– В меня плевлащаться?!
– Необязательно в тебя. Просто в детеныша какого-нибудь крупного животного. Чаще всего опасных хищников. Мимикранты так искусно владеют мимикрией, что даже родители не распознают подмены и заботятся о них, как о родных детях.
