Они, к счастью, ничего и не спрашивали. Явились откуда-то волосатые белые люди без чешуи – ну и что с того? Лишь бы не мешали.
Впрочем, для первобытных народов это в порядке вещей. Они ведь еще не знают, чему нужно удивляться, а чему нет. Дикарю достаточно отойти от стойбища на дюжину километров, чтобы встретить много нового и непонятного. Может, вон за той горой целый миллион таких белых людей – откуда им знать? Рептилоиды же там ни разу не были.
Первую скрипку на охоте играла уже знакомая Троосту Поющая Радуга. У рептилоидов вообще охотились в основном женщины, но эта девушка оказалась среди них самой ловкой, быстрой и меткой. Она лихо орудовала самодельным луком, менее чем за час подстрелив трех крупных летучих ящеров, похожих на толстеньких птеранодонов. Каждый ее успех был встречаем одобрительными криками племени, но в этих криках явно слышалась и зависть.
А потом началось самое главное. Поющая Радуга напала на след матерого глотосвина. Зверь неспешно шествовал среди зарослей, закусывая листочками с кончиков веток, самыми сладкими и сочными. Уродливая голова на длиннющей шее так и плыла над зеленым морем.
В вольерах «Нимрода» было уже четыре таких особи, поэтому Троост наблюдал за глотосвином спокойно. А вот Поющая Радуга вся подобралась, стала похожа на чешуйчатую гончую. Ее гибкое изумрудное тело по-змеиному заскользило в высокой траве, все ближе подбираясь к вожделенной добыче. В руках она держала не лук – толстокожего гиганта ее стрелы бы только посмешили, – а легкое копье. Кремневый наконечник был великолепно отшлифован и заточен до бритвенной остроты.
Остальные члены племени играли роль загонщиков. Они плясали вокруг глотосвина и громко шипели, пытаясь довести его до исступления. Получалось у них это не лучшим образом – Троост даже неодобрительно покачал головой. И вот эти существа живут охотой?
Глотосвин тоже поначалу не воспринимал зеленых двуногих всерьез. Он брезгливо посматривал на них с высоты своих пяти метров, не делая даже попытки убежать. Но когда к делу подключилась Поющая Радуга, глотосвину пришлось тяжко. Она удивительно ловко скакала у его пышных ягодиц, тыча копьем в наиболее нежные части тела. Огромный зверь заревел от боли, попытался затоптать дерзкую рептилию, но Поющая Радуга каждый раз успевала увернуться.
И в конце концов глотосвин не выдержал. Он поднялся на дыбы, размахивая передними лапами, и ринулся наутек. Кажущийся грузным и неповоротливым, гигант сразу же развил галоп, сделавший бы честь скаковой лошади. Длинная жирафья шея на бегу извивалась, точно змеиная.
Но, к великому удивлению Трооста, Поющая Радуга держалась с ним наравне. Эта скромная на вид девушка показывала великолепную скорость. Прямо ящерица-бегун.
Вряд ли она смогла бы долго так мчаться, но это и не потребовалось. Уже на двенадцатой секунде Поющая Радуга взмахнула руками, и с ее ладоней сорвались остро заточенные костяные бумеранги. Точно намагниченные, они врезались аккурат в ноги животного – и, похоже, перерезали ему сухожилия! Поразительный бросок!
Глотосвин резко замедлил ход. Охромевший, обезумевший от боли, он зашатался из стороны в сторону. Поющая Радуга совершила грациозный кульбит, взметнула себя на спину глотосвина и пырнула его копьем в шею. Еще раз, еще!.. Все глубже и глубже, разрывая артерии! Относительно тонкая шея великана оросилась темной кровью, из пасти вырвался хриплый вой, и глотосвин начал шаркать, спотыкаться…
Через несколько секунд его колени подогнулись, и туша рухнула на землю.
Троост не одобрял таких способов охоты, да и вообще считал звероубийство недостойным делом, но он не мог не восхититься. Без огнестрельного оружия, без ловушек, с одним только копьем и бумерангами, юная дикарка одолела чудовище втрое крупнее себя! Подобное искусство заслуживает всяческого уважения.
Не теряя времени, рептилоиды принялись кромсать морщинистую шкуру каменными ножами. Поющая Радуга приподняла голову чудовища – в сравнении с телом та была поразительно маленькой. Выглядела охотница почему-то грустной.
Некоторые охотники подошли к ней с поздравлениями. Однако многие другие смотрели недобро, исподлобья. Одна девушка и вовсе сделала какой-то странный, явно угрожающий жест.
Обратно в стойбище глотосвина тащили на волокуше. Несколько длинных жердей связали самодельными веревками, подсунули это устройство под тушу и поволокли вдвадцатером. Рептилоидам было тяжело, они то и дело останавливались перевести дыхание.
Троост хотел предложить свою помощь – благодаря уплотненным мышцам он мог поднять в три-четыре раза больше нормы. Но Мимун сразу это заметил и отчаянно замотал головой. На планете Земля тоже есть свои табу.
Поэтому Троост просто шагал рядом с Поющей Радугой. Та, будучи героиней дня, волокушу не тянула. Но это ее ничуть не радовало – она шла с опущенными плечами и косилась на соплеменников. Те в ответ косились на нее.
– Все, теперь меня точно выберут… – тяжко вздохнула девушка.
– Выберут?.. – не понял Троост. – Куда выберут?..
– В жертву, куда же еще… Завтра. Я и позавчера на волоске висела, а теперь меня точно выберут. Не любят они меня, стервы. Целый альянс сформировали, чтобы жертвовать самых лучших.
– А нельзя ли пожаловаться вождю? – опешил Троост. – Это же какой-то комплот!
– Так вождь в этом комплоте самый главный! – хмыкнула Поющая Радуга. – Он же червяк сушеный, а не вождь – только на том и держится, что
