– Держите левее, – попросила Цудзимура, делая серию выстрелов. – И немного выше, пожалуйста.
Безумная гонка продолжалась еще около двух минут. Флаеры описывали дикие кренделя, пока их пилоты обменивались бластерными ударами. Иные из них достигли цели, и на корпусе появились уродливые оплавы. Дважды плазменные импульсы расплескались о магнитный купол, лишь чудом не нарушив его стабильность.
И в конце концов выстрел Цудзимуры попал в уязвимую точку. Он угодил аккурат в ионное сопло, причем в момент, когда то работало на втяг, слегка притормаживая при крутом вираже. Плазменный импульс расплавил решетку Оуэнса, и флаер сразу затарахтел, как древняя колымага внутреннего сгорания. Целясь в утратившую ходкость мишень, Цудзимура поразила и два других сопла.
Обычно после такого флаер либо повисает в дрейфе, ожидая эвакуатора, либо приземляется на гравитационной тяге. Но киллер сдаваться еще не желал. Он саданул всей ладонью по кнопке аварийной эвакуации – большой красной кнопке, которая специально сделана так, чтобы активироваться вручную и действовать, даже если откажут все остальные системы.
Силовой экран флаера отключился, зато самого пилота окутало голубоватое поле климат-контролера. В сиденье сработала гравитационная катапульта – киллера выбросило наружу, понесло прочь… Летя по параболе, он с бешеной частотой палил из бластера, заставив Трооста резко отвернуть. Цудзимура тоже выстрелила вслед, но мишень слишком уж уменьшилась.
А секундой спустя на ее месте распахнулась световая голограмма. Троост и Цудзимура рефлекторно зажмурились – настолько яркая была вспышка. Когда они наконец проморгались, киллер уже исчез из видимости. Навигационная система флаера его тоже потеряла. Внизу колыхалось бескрайнее море слизневиков, и где-то среди них скрылся убийца с далекой Земли…
– Приземляйтесь, Троост, – велела Цудзимура. – Надеюсь, биоискатель вы не потеряли?
– Зверолову без него невозможно, – спокойно ответил Троост, ища подходящий пятачок. – У меня и дроны найдутся.
– Дроны и у меня найдутся, – пожала плечами Цудзимура, открывая голубоватый пенал.
Там аккуратными рядами, словно горошины в стручке, сидели в гнездах шарики-дроны. Цудзимура выпустила их, не дожидаясь посадки флаера, – они закружили в воздухе, заметались в разные стороны. Следователь выдала им генотип цели, и крошечные аппараты бросились врассыпную, сканируя воздух и почву, обследуя каждый микрограмм белкового вещества.
– Эти найдут, – уверенно заявила Цудзимура. – Здесь не город, долго прятаться не удастся.
Троост тоже выпустил дронов-разведчиков. У него они высыпали прямо из карманов – Троост постоянно держал несколько штук в готовности. Мало ли где и когда подвернется случай поохотиться.
– У меня есть и пара дронов-дружинников, но от них толку не будет, – посетовала Цудзимура. – Во всяком случае, пока на пациенте шахтерский скафандр.
Флаер сел на небольшой прогалине, вблизи микоризы особо крупного слизневика. При появлении железной птицы его грибы-симбиоты сразу всколыхнулись, зашевелили коралловидными щупалами. На концах многих выступил белесый клей с дурманным запахом – грибы манили добычу. Поскольку размером они были с ладонь, выглядело это довольно смешно.
Ступив на влажную почву, Троост внимательно принюхался. Экваториальные леса Майи для человека небезопасны. Очень много ядовитых насекомых, да и крупные хищники нередки. Шагать тоже надо осторожно – можно угодить в бочажок с мутной водой, присыпанный опавшей шелухой слизневиков. На дне таких бочажков сидят майянские мурмелеоны – жутковатые полумоллюски-полуактинии с четырьмя мощными крючками-жвалами. Размером мурмелеон невелик, но если наступишь в его логово-западню, останешься без ступни.
Все это Троост скороговоркой объяснял Цудзимуре, не отрывая взгляда от нелепого создания, похожего на дитя лягушки и пальмового краба. Создание невозмутимо восседало на ветви слизневика, не обращая внимания на бородатого землянина.
Вот мимо пролетело жужжащее насекомое с красно-желтым брюшком – и из пасти создания совсем по-лягушачьи вылетел язык… нет, два языка! Отнюдь не липкие, они схватили добычу с такой хирургической точностью – что твои китайские палочки! Насекомое исчезло в пасти-кошельке, и выпученные глаза создания тут же погрузились в глубь головы, явно проталкивая пищу в желудок.
Восхищенный Троост проверил еще раз – действительно, такого животного инф не знает. Он только что открыл новый вид, причем довольно крупный! Да не где-нибудь, а в крупной колонии, фауна которой изучена достаточно полно.
– Помогите придумать название, – попросил он Цудзимуру.
– Чему? – не поняла та.
– Не чему, а кому, – указал Троост. – Видите? Неизвестная форма жизни!
– Лягушкокраб какой-то, – прищурилась следователь, отчего ее глаза-щелочки практически сомкнулись.
– Лягушко… нет, уже занято, – вздохнул Троост. – Справочник знает лягушкокраба зеленого, лягушкокраба авалонского, лягушкокраба сетчатого, лягушкокраба беспроходного… всего восемнадцать наименований. Лучше бы что-нибудь пооригинальнее.
– Краболягушка?.. – предложила Цудзимура.
– Тоже уже было. Правда, всего семь наименований.
