– Ага, – подтвердил Моаш, и несколько королевских гвардейцев закивали.
– Может, просто ошибка зодчих, – предположил Каладин.
– Капитан, – заговорил один из стражников, – я тут был, когда все случилось, охранял его на балконе. Они просто выпали. Почти без звука. Я стоял здесь, смотрел на равнины, как вдруг его величество повис над пропастью, матерясь, как караванщик. – Стражник покраснел. – Сэр.
Каладин встал, изучая металлическую конструкцию. Итак, король облокотился на эту часть перил, и она поддалась, поскольку крепления в нижней части ослабли. Повезло, что одна опора держалась крепко, и перила не отвалились совсем. Король схватился за них и провисел достаточно долго, чтобы его спасли.
Этого не должно было случиться. Перила выглядели так, словно их сначала соорудили из дерева и веревок, а потом преобразовали в железо. Каладин потряс другую часть и обнаружил, что она держится необычайно крепко. Даже если несколько опор вышли из пазов, перила не могли развалиться – ведь для этого должны были разрушиться их металлические части.
Он сдвинулся вправо, изучая сами разломы. Два металлических прута были разрезаны в местах соединений, гладко и чисто.
Ведущий в покои короля дверной проем потемнел – на балкон вышел Далинар Холин.
– Выйдите, – приказал он Моашу и гвардейцам. – Закройте дверь. Я желаю поговорить с капитаном Каладином.
Они подчинились, хотя Моаш ушел неохотно. Далинар приблизился к Каладину, когда закрылись окна и двери, обеспечив им уединение. Несмотря на возраст, великий князь выглядел внушительно: он был широкоплеч и сложен как кирпичная стена.
– Сэр, – начал Каладин, – я должен был…
– Это не твоя вина. Король не был под твоей опекой. Даже окажись так, я не стал бы тебя упрекать – и Идрина тоже не упрекну. Я не рассчитывал, что телохранители будут проверять, крепко ли построен дворец.
– Да, сэр.
Далинар присел, изучая крепления.
– Ты предпочитаешь брать на себя ответственность за все, верно? Похвальное качество для офицера. – Великий князь встал и посмотрел на то место, где перила были рассечены. – Твоя оценка случившегося?
– Безусловно, кто-то расковырял раствор, – доложил Каладин, – и испортил перила.
Далинар кивнул:
– Согласен. Это было преднамеренное покушение на жизнь короля.
– Вместе с тем… сэр…
– Да?
– Кто бы это ни устроил, он полный идиот.
В свете фонаря Далинар посмотрел на него, вскинув бровь.
– Каким образом можно было предугадать, где король облокотится о перила? – продолжил Каладин. – И облокотится ли вообще? В ловушку с легкостью мог попасться кто-то другой, и тогда несостоявшиеся убийцы выдали бы себя, ничего не добившись. В общем-то, именно это и произошло. Король выжил, а мы знаем о них.
– Мы ждали убийц. И не только из-за случая с королевским доспехом. Половина наделенных властью людей в лагерях, скорее всего, обдумывает ту или иную попытку убийства, так что покушение на жизнь Элокара не говорит нам так много, как тебе хотелось бы думать. Что касается того, почему именно в этом месте: король всегда сюда приходит и стоит, облокотившись о перила и глядя на Расколотые равнины. Любой, кто это подметил, знал, где устроить ловушку.
– Но, сэр, – возразил Каладин, – все слишком сложно. Если у заговорщиков есть доступ в личные покои короля, отчего бы не спрятать внутри убийцу? Или прибегнуть к яду?
– Яд, скорее всего, не сработал бы, как и это, – сказал Далинар, махнув рукой в сторону перил. – Еду и питье короля пробуют. Что до притаившегося убийцы, так ведь он мог напороться на стражников. – Князь встал. – Но я согласен – бунтовщики достигли бы бо?льших результатов. То, что они не прибегли к традиционным методам, о чем-то нам говорит. Если предположить, что это те же люди, которые поместили в королевский доспех испорченные самосветы, то мы видим, что они предпочитают избегать прямых столкновений. Убийцы не дураки, а…
– Трусы, – понял Каладин. – Заговорщики хотят, чтобы убийство выглядело как несчастный случай. Им не хватает смелости. Они прождали так долго, чтобы все подозрения утихли.
– Да. – Далинар поднялся с обеспокоенным видом.
– На этот раз, однако, они сделали большую ошибку.
– Какую?
Каладин подошел к рассеченной части перил, которую осматривал ранее, и, присев, потер гладкий срез.
– Что режет железо так чисто?
