– Весело. А какие еще средства есть против призраков?
– Не могу сообразить, прости! Я растерян и испуган… сильно испуган! Может быть, оберег, амулет – но на это нужно много времени!
– Совсем уж весело. – Я сдвинул тюрбан на левое ухо. Интуитивная уверенность в том, что от этого призрака надо держаться подальше, не покидала ни на минуту. – Жаль, нет парусов – мы могли бы удрать… Плывет он достаточно медленно…
– Им движут тайные силы!
– Не знаю насчет сил, но я не представляю, что нам делать с призраком. Грядет шторм. Буря, возможно, повернет Барнаха вспять, но что-то мне сомнительно. А вот нас она точно перевернет. Но на случай бури я кое-что придумал.
– Что? Что ты придумал, сынок?
– Плавучий якорь.
– Что-что?
– Объясню потом. Якорь не панацея, но оставляет маленький шанс уцелеть.
– О небо, смотри – «Элиминат» нас обходит!
– Он намерен зайти с правой стороны. Черт… Вот что: нам придется разворачиваться, чтобы эта сволочь не подвалила к нашей малютке с борта! Пусть уж лучше впишется в корму – у нашей девчонки она большая. Грести-то вы сможете?
– Что ты предлагаешь?
– У нас есть весла – будем рулить ими с борта, черт, нас уже начинает болтать и разворачивать… Точнее вы будете рулить, а я начну мастерить плавучий якорь. Иначе – нам крышка. Шторм нас опрокинет. А призрак – ну, понадеемся, что он попугает и исчезнет. Так вы сможете грести?
– Да, – пересиливая дрожь, отозвался мудрец. – Я постараюсь. Постараюсь грести. Но… ты уверен, что я смогу развернуть корабль?
– Легко. Корабль наш – пустышка. Но, конечно, придется попотеть. – Поглядев на небо (солнце подернулось кисеей и уже не жарило как окаянное), я ухмыльнулся: – От шторма нам все равно не уйти.
– Оно не
Я не сразу понял, что означает это страшное слово.
– Что?
– Оно не
Некоторые вещи, очевидные для меня, были непонятны Франногу: престарелый аскет, пыхтя и раскрасневшись от надсады, пытался затолкнуть тяжеленное весло в шпигат широким концом, и оно, естественно,
– Цыц! Пролезет, если сунете его в гребной порт, незрячий ишак! Три шага вперед, вон уключина!
– Ай-ай-ай!
– Скорей! С вами ума решишься, старый крот! Молитесь, чтобы не налетел шквал: нас опрокинет, и пикнуть не успеем!
Флагман Барнаха заходил с правого борта «Выстрела», как громадная остроклювая птица (как вам метафора, а?). Метров семьсот. Нет, меньше.
Наша посудина помаленьку начинала крутиться на месте – слепая игрушка ветра и волн.
Я посмотрел, как Франног вяло ворочает в уключине веслом, и выругался: придется отложить постройку плавучего якоря. Слабосильный мудрец не может самостоятельно развернуть корабль тылом к «Элиминату»!
Я схватил второе весло и сунул в гребной порт.
– Приналяжем! Шире гребок, резче амплитуда, или как там оно!
«Выстрел» заскрипел, разворачиваясь. Нам приходилось работать веслами изо всех сил – легкий корабль норовили развернуть и ветер, и крепнущие волны.
Дымчатый край индиговой тучи захлестнул солнце, и ветер сразу усилился, сбив с моей головы тюрбан. Палуба закачалась. Ругательство (наше простое, русское) застряло у меня в глотке, ибо в этот миг над водами Срединного моря пронесся горький стон, способный ужаснуть богов (а вот вам еще метафора, красивей предыдущей):
–
– Шахнар, милосердный боже, помоги нам! – пискнул Франног, его лицо сморщилось, как печеное яблоко. – Это призрак, это Барнах! Ты ведь помнишь легенду – он всегда стонет, предупреждая о шторме!
Подтверждая его слова, со стороны «Элимината» донесся новый вопль, от которого у меня потемнело в глазах:
–
Я засомневался, что стон – обычный предвестник шторма. Пульсирующий и высокий, стон звучал как явная угроза, он сам был оружием, сковывая меня
