Возница кивнул и, взяв кнут, щелкнул им над головами мулов, снова заставляя их скакать. Катон ударил пятками в бока коню и поехал дальше, к пригорку, на котором расположилось селение. Оттуда выезжали другие телеги, части фуражиров удалось вырваться из засады. Подъехав к основанию холма, Катон увидел врагов, перебегающих по крышам и преследующих римлян.
Катон повел конный отряд вперед, по разбитой дороге, и остановился у деревянных ворот поселения.
— Спешиться! Первые пять остаются с лошадьми. Остальные за мной!
Забрав у одного из оставшихся с лошадьми щит, Катон выхватил меч и дождался, пока остальные гвардейцы встроятся следом за ним. Затем, подняв щит и выставив его вперед, он двинулся в глубь селения. Улица была достаточно широкой, чтобы по ней ездили телеги, первые этажи домов по обе ее стороны были каменными, вторые — деревянными, оштукатуренными. Крыши у домов по большей части были плоскими. Слышались голоса и вопли, стук оружия о щиты и звон клинков совсем рядом. Проходя мимо открытой двери в дом, Катон мельком глянул туда и увидел тело пожилого мужчины в луже засохшей крови. Значит, некоторые селяне оказали сопротивление или, по крайней мере, не согласились присоединиться к бунтовщикам.
И тут Катон уловил краем глаза движение наверху, слева. Подняв взгляд, он увидел бородатого мужчину с длинными спутанными волосами, стоящего на краю крыши. Сжав зубы, бунтовщик поднял над головой камень двумя руками. Катон резко вдохнул.
— Щиты вверх!
Гвардейцы мговенно выбросили вбок и вверх левые руки, прикрывая щитами головы, и вовремя. Раздался грохот, и шедший позади Катона гвардеец крякнул, когда щит впечатало ему в шлем силой удара.
— Продолжать движение! — приказал Катон. — За мной!
Другие враги тоже заметили их, и вскоре метательные снаряды уже сыпались с обеих сторон улицы, не переставая. Но гвардейцы не теряли выдержки, продвигаясь следом за префектом. Они обогнули угол и увидели площадь, почти квадратную, посреди которой были оставшиеся пять телег. Половину мулов уже ранили, и они лежали на земле, а их жесткую шерсть пропитывала кровь. Некоторые дергались, пытаясь освободиться от упряжи, другие ревели от боли. Те, что еще остались на ногах, не в состоянии сбежать, тоже ревели, от страха. Катон увидел, что на земле лежат шесть гвардейцев и четверо из них не шевелятся. Остальные, в их числе Крист, отползали, стараясь укрыться за телегами. Три телеги стояли почти вплотную, и оставшиеся в живых воины обозного отряда сгрудились между ними. Камни, которые метали руками и из пращей, колотились в деревянные борта телег. Враги на крышах стояли сплошными рядами, выкрикивая угрозы и ругательства и пытаясь попасть в римских воинов и мулов.
— За мной! — скомандовал Катон, перекрикивая какофонию.
В сомкнутом строю, прикрываясь щитами, Катон и пятнадцать гвардейцев прошли через открытое пространство, отделяющее их от телег. Увидев их, бунтовщики начали осыпать их градом камней. Римляне уже почти дошли до телег, когда шедший за Катоном гвардеец со стоном пошатнулся.
— Нога…
Глянув вниз, Катон увидел струящуюся по ноге кровь от снаряда из пращи.
— Метелл, помоги ему! Идем дальше, парни!
Раненый немного замедлил их, но спустя мгновение они уже дошли до телег и укрылись за ними. Сели на корточки рядом с Кристом и остальными. Камни продолжали бить в высокие борта телег и колеса, сбивая с них куски дерева.
— Хвала богам, командир, что вы тут, — сказал трибун. — Я думал, нам крышка.
Катон оглядел выживших. Семь гвардейцев, в том числе центурион Пульхр. Некоторые перепугались, но другие смотрели на него с мрачной решимостью, ожидая приказов. «Наверное, ветераны из легионов», — подумал Катон. И снова поглядел на Криста.
— Я бы не опережал события, трибун.
— Мы не можем тут оставаться, — сказал Крист, вжав голову в плечи, когда снаряд из пращи расщепил борт телеги у него над головой, осыпав его щепками.
— Это я и сам уже понял, благодарю тебя, — сухо ответил Катон, и некоторые из воинов поблизости ухмыльнулись. — По крайней мере, части обоза удалось уйти, и мы сохранили часть припасов.
— Припасов? — ошеломленно переспросил Крист. — Во имя Гадеса, какое это теперь имеет значение?
Катон показал на разбитые амфоры, лежащие вокруг телег в лужах вина и воды. На земле лежали и мешки с ячменем, порванные, и их содержимое рассыпалось по утоптанной земле.
— Все это нужно, чтобы люди могли идти дальше. Мы спасем все, что сможем, если получится. Сейчас мы здесь заперты. Если мы попытаемся вылезти, они засыплют нас всем, что у них есть. Если останемся на месте, то у них со временем кончатся камни и им придется идти врукопашную.
— Пусть пробуют, — рыкнул Метелл, хлопнув по ножнам. — Тогда узнают, из чего сделаны гвардейцы.
— Вот так-то, — сказал Катон. Сосредоточившись, он слегка поднял голову над телегой, чтобы оглядеться. Бунтовщиков вокруг где-то сотня, не меньше. Более чем достаточно, чтобы задавить небольшой отряд гвардейцев, укрывшийся за телегами, за счет количества. «Из чего бы там ни были сделаны гвардейцы», — с печальной усмешкой сказал себе Катон. В полумраке что-то полетело в его сторону, и он пригнулся вовремя. Большой камень пролетел над его головой и ударил в амфору, лежащую в телеге позади него.
