Цимбер оказался, пусть и невольно, хорошим проводником и вел их более-менее прямым путем в те места, где расположились рудники. Главной заботой Катона было то, чтобы их не обнаружил противник и не помешал их продвижению или не устроил засаду. Учитывая рельеф, на лесистых склонах гор можно было легко спрятать целую армию. Но Метелл и его конные разведчики раз за разом докладывали, что не обнаружили врага. Они приближались к Астурике, сердцу мятежной области.
А потом, спустя двадцать дней после того, как они отправились из Тарракона, Метелл и Цимбер вернулись, гоня лошадей галопом навстречу Катону и Макрону, которые шли во главе колонны. Время было около полудня, солнце высоко стояло в безоблачном небе. В предыдущий день когорта вошла в гористую местность, где располагались рудники, и все, а префект в особенности, настороженно смотрели по сторонам.
— Мы видели рудник, командир! — доложил Метелл, останавливая коня и отдавая честь. — Не больше пяти миль до него, за следующим перевалом.
Поглядев за спину опциону, Катон увидел, что дорога резко уходит вверх, к седловине между двумя горными вершинами, покрытыми низкорослыми деревьями.
— Противника не видно?
— Не больше десятка человек, насколько я смог разглядеть.
— Что насчет рудника? Он еще в наших руках?
Цимбер наклонил голову в сторону.
— Сложно сказать, командир. Особых признаков жизни нет. Не видно рабов. Мы подобрались настолько близко, насколько могли, так, чтобы нас не увидели. Я увидел лишь несколько человек у ворот основной территории. Возможно, это гарнизон рудника, а может, и бунтовщики. Не поймешь, если не подобраться поближе.
— Решение принял я, командир, — сказал Метелл. — Учитывая твой приказ насчет того, чтобы не выдать себя.
— Правильно, — согласился Катон. — Ты хорошо справился, Цимбер.
Проводник кивнул в знак благодарности и собрался с духом.
— Следовательно, командир, я выполнил свою работу. Я так понимаю, что теперь я могу возвращаться в Тарракон.
— Ты говоришь, когда тебя не спросили, рядовой, — рыкнул Макрон, поднимая жезл из лозы. — Это на грани нарушения субординации. Следует ли мне поставить его на место, командир?
Катон прекрасно понимал желание Цимбера уйти от предстоящей опасности. Он не воин, у него нет боевого духа. С другой стороны, здесь его родная земля. Здесь его родные и друзья, которым грозит опасность от рук бунтовщиков. Он должен бы быть готов сражаться, хотя бы за них, а не игнорировать свой долг гражданина и ждать, когда армия сделает это за него. Кроме того, Катон считал, что ему еще потребуется Цимбер с его знанием местности и населения.
— Пока нет. Гвардеец Цимбер показал, что может служить с пользой.
Катон сказал это Макрону, но на самом деле эти слова были адресованы Цимберу, который с горечью глядел на него, но благоразумно промолчал.
— Уверен, что он и дальше продолжит служить хорошо, пока нам необходимы его знания.
Поглядев на перевал, Катон принял решение. И развернулся.
— Трибун Крист! Ко мне.
Подбежал Крист.
— Командир?
— Когорта остановится на склоне, вон там. Метелл, отзываешь дозорных. Пусть конные будут рядом с колонной. Потом пошлешь двоих на ту вершину, что слева. Если увидят врага, пусть доложат трибуну. Крист, все должны расположиться так, чтобы их не было видно. Если на нас наткнутся бунтовщики или местные, берите в плен.
— Да, командир, понял, — ответил Крист, с трудом скрывая сомнения. — Но ты куда отправляешься?
Катон расстегнул застежку на плече и снял плащ, отдавая его Метеллу.
— Гвардеец Цимбер, центурион Макрон и я отправляемся, чтобы получше осмотреть рудник.
Глава 20
— Хммм…
Макрон почесал заросший щетиной подбородок. Катон и Цимбер лежали рядом с ним, среди сухой травы в тени оливковой рощи, высаженной на террасе на пологом склоне у небольшого поселения, образовавшегося рядом с рудником. Сам рудник был отгорожен от поселения рвом и стеной.
