крепости барона. Клепп удивлённо посмотрел на своего спутника. Зигвард молча пожал плечами в ответ. В недоумении оба придержали коней. Впереди ехал барон, на колене у него сидел ребёнок, поддерживаемый его сильной рукой.
– Здравствуй, зятёк, – лукаво улыбаясь, приветствовал счастливый дед герцога.
– Сказать по правде, не ожидал вас здесь увидеть.
– Новость погнала в дорогу. Не мог усидеть, хотел с тобой поделиться. Дочь вот сына прислала мне на воспитание. Владения ему хочу показать.
– Неожиданно, поздравляю, – ошарашенный, как громом среди ясного неба, Клепп не нашёлся, что сказать.
В голове его закружились недобрые мысли. Герцог бесчеловечно размышлял, как избавиться от лишнего претендента на престол. В раздумье он до боли в суставах сжал рукоять меча.
– Не гони, успеется, – мягко одёрнул Зигвард господина, заметив говорящий жест. – Подъедем поближе, поглядим на ребёнка.
Приблизившись, герцог оглядел малыша взором, который заставил бы дрожать и взрослого опасного врага. Пятилетний мальчуган в испуге отвернулся, спрятав лицо у барона на груди. Знакомый амулет блеснул в складках одежды ребёнка. Ничего более рассмотреть Клеппу не удалось, но и такой «мелочи» было достаточно.
– Откуда у тебя такое редкое украшение на шее? – до герцога начало доходить странное поведение давней гостьи.
– Мама дала. И меч тоже. Он красивый, но тяжёлый, – мальчик, преодолев робость, повернулся к Клеппу.
Хельга подъехала и, поклонившись, протянула завёрнутое в сукно тяжёлое оружие под неодобрительный взгляд герцога. Зигвард принял возвращённый меч и не спеша развернул материю, явив свету прекрасной работы клинок Клеппа.
– Твоя мама – Архелия? – в недоумении переспросил герцог, хотя мозаика прошлого уже окончательно сложилась в ясную чёткую картину.
– Да, – нетерпеливо ответил за внука барон.
– Так это была она… – Клепп закинул голову к небесам и рассмеялся. – Какой я всё-таки дурак! А я-то думаю, кого мне мальчуган напоминает.
– Если бы ты почаще смотрелся в зеркало, то сразу бы догадался, кого, – Зигвард постарался загладить шероховатости в необычной встрече отца и сына.
Герцог вздохнул, будто сбрасывая с плеч непосильный груз, и протянул руки к малышу:
– Ну что ж. Твоя мама остаться со мной не захотела. Хотя бы частицу себя мне доверила. Со мной поедешь?
– Но, но, но… Ишь чего удумал! Так я тебе и отдал! – дед не спешил пересаживать внука на вороного коня отца.
Барон, довольный собственной шуткой, развернулся и поехал в обратном направлении, к дому. Клепп следовал рядом, не спуская глаз с мальчугана. Зигвард нагнал господина и еле слышно произнёс:
– Как назовёшь?
– Лейф, – герцог не думал ни секунды, будто давно приготовился к появлению сына Архелии. Мысли Клеппа витали далеко.
– По-моему, ты смущён первый раз в жизни.
– Она рисковала жизнью
– Беглянка обыграла тебя, надо признать.
– Понятно, почему она не вернулась. Правила… А я пять лет просил богов. Это их чёртово бабье воинство пора разбить.
– Так ты её не вернёшь тем более. Вся жизнь Архелии отдана чудовищной богине Луны. Может, потом всё образуется само собой. Воспитывай пока сына, если дед подпустит. Гляди, как ухватился!
– Знаешь, чего бы я сейчас больше всего хотел?
– ???
– Чтобы Архелии понадобилась моя помощь. Только так я и смогу быть рядом. Я хочу, чтобы её боги позволили мне ей помочь, чтобы я мог поучаствовать в судьбе Архи не как раньше… не как разрушитель.
– Спохватился! И опять желаешь, чтобы с ней несчастье стряслось?
– Ты неправильно меня понимаешь.
– Я понимаю, что ты как был мечтателем, так им и остался, – констатировал верный помощник.
– Почему «мечтателем»? Хватит ждать – пора действовать. Она сделала свой ход, теперь моя очередь… Я организую ей «неприятности» – она попросит помощи… и вернётся.
– Только не так, – Зигварду заранее стало не по себе от планов господина.
Хельге пришлось возвращаться в городище амазонок в одиночку. Она целиком полагалась на своё охотничье чутьё и преодолела путь без особых приключений. Интуиция подсказывала верную дорогу; подобно хитрому зверю, обходила Хельга расставленные чужими дружинниками или разбойниками засады и ловушки. Засыпая у горящего костра, она вежливо и серьёзно просила духов леса предупредить её вовремя об опасности.
Оставшись наедине с нерадостными мыслями, Хельга раз за разом перебирала все «за» и «против» своего пребывания среди воительниц. Сомнения подкреплялись воспоминаниями о любимых муже и сыновьях. Охотница боялась остаться, чтобы не навлечь гнев Богини на свою семью, но более всего она
