смогу.
– Я много раз видела, как это делают другие, но никогда не пробовала.
– Если ты сделаешь неумело, то я действительно могу умереть, – серьёзно предупредил он.
– Но и жить со стрелой в боку у тебя не получится.
Она постаралась причинить меньше боли дорогому другу: тонкое древко со стальным наконечником было извлечено быстро, но аккуратно. Ингвар даже не потерял сознания, лишь тяжело дышал, и пот струился по его лицу так же обильно, как слёзы из глаз любимой за минуту до этого. Девушка безжалостно порвала на длинные лоскуты белые с золотой каймой одежды амазонок и перевязала воина. Её сердце сжималось от жалости и нового особого чувства, которого она не знала раньше и потому не давала ему названия. Сильное мускулистое тело верного друга беспомощно лежало у её ног, Ингвар, как ребёнок, доверчиво предоставлял возможность Нейт колдовать над раной.
– Может, они не одни были? Надо двигаться дальше поскорее. Дом недалеко уже.
– А ты раненый сможешь?
– Смогу.
Ингвар или храбрился, или искренне переоценил свои возможности. С каждым новым днём ему становилось хуже. Рана воспалилась, и больному требовался длительный покой. Воин-купец никак не соглашался сделать передышку, опасаясь, что не сможет больше постоять за девушку, если их преследователи снова объявятся. Нейт напрасно убеждала, что с оружием тоже может обращаться неплохо. Наконец Ингвар окончательно потерял контроль над собой, и юной амазонке более не пришлось упрашивать упёртого друга.
Благо открытые степные участки попадались всё реже и наконец сменились непроходимыми лесами, покрывавшими пологие холмы. Девушка отыскала безопасное место в глухом уголке соснового бора, подальше от людских глаз и дорог. Она соорудила подобие шалаша, чтобы дождь не беспокоил спутников своими холодными струями. Воина-купца и так бил озноб. С трудом доволокла она друга до временного укрытия. Нейт надеялась, что её невольное отступничество никто не увидит. Она холодными осенними ночами прижималась к дрожащему всем телом Ингвару и беспокойно засыпала, готовая в любую секунду защитить близкого человека.
Тянулись серые дни. Девушка старалась припомнить все премудрости, которые вдалбливала в её юную головку старая знахарка. Пригодились и рецепты заживляющих снадобий, и целебных отваров, дающих силы. Нейт бережно омывала раны настоями трав, готовила нехитрую еду и с любовью ухаживала за воином, бредившим долгими ночами. Во время дежурств у костра, когда волчий вой становился особенно близким, она со скрытым удовлетворением слушала, как Ингвар в жару часто произносил её имя, добавляя к нему множество милых эпитетов. Дочь амазонки никогда бы не призналась своему спутнику, что опоённая работорговцами неведомым зельем, она также мечтала в видениях о своём единственном мужчине, которого мельком видела у Муккарама и затем более подробно разглядела ночью на стоянке среди барханов. Настал момент и её девичьему сердцу заболеть болезнью по имени Любовь. Не зная коварную противницу в лицо, Нейт легко поддалась её волнующим чарам.
Ингвар медленно шёл на поправку. Сначала силы плохо возвращались к нему. Затем воин всё увереннее начал вставать, опираясь на плечо подруги. Скоро он самостоятельно рискнул отправиться на охоту, а Нейт осталась одна и задумалась о своих дальнейших действиях. Пора было возвращаться домой, где её с нетерпением ждали родные люди. Следовало расстаться с парнем, но девушка твёрдо помнила последние слова отца и не спешила отдавать долг богине войны. Архелия никогда не заставляла дочь идти по своим стопам. Учила всему, что умела, но не настаивала на клятвоприношении. Нейт сопоставляла события и приходила к странному выводу. Мать дала ей свободу решать свою судьбу по своему усмотрению и по воле других богов. Утомлённая последними переживаниями и неразрешимой дилеммой девушка незаметно уснула.
Разбудил её встревоженный возглас Ингвара, который был слышен издалека:
– Нейт! Ты где пропала? Нейт, волки совсем оборзели. Лошадь одну загрызли. Пора уходить, а то и до нас доберутся.
Он шёл широким шагом по направлении к шалашу, ведя последнюю уцелевшую лошадь за собой.
– До дома дня три пути, не больше. Я уже достаточно поправился, чтобы осилить переезд. Вперёд? Сейчас подкрепимся и поедем.
Он бросил к ногам девушки подстреленную птицу с роскошным опереньем. Нейт неожиданно прослезилась.
– Ты что? Из-за птицы что ли? – не понял Ингвар, проследив за взглядом девушки, и присел рядом.
– Да нет. Переросла давно. Я и сама их стреляла, чтобы нас подкормить. Но больно птица красивая. Летала себе вольно…
– Как ты? – Ингвар понял ход мыслей юной амазонки, всё-таки десятилетняя разница в возрасте давала о себе знать.
– Да, – Нейт обречённо всхлипнула.
– Ты себя не сравнивай. Можешь уйти, когда пожелаешь. Я тебя и до самого твоего дома провожу, чтобы быть до конца уверенным.
– Нет, тебе не стоит знать, где мой дом. Я отсюда и сама спокойно доберусь.
– Значит, всё-таки решила уйти… – он грустно опустил голову.
– А ты меня отпустишь?
– Отпущу, иди… – Ингвар не смотрел ей в глаза.
– Так нельзя прощаться, – она старалась поймать его взгляд.
