— Думайте, дорогая. Возможно, у вас есть знакомые наездники, которые согласятся вас перевезти?
Я покачала головой.
— Хорошо. Где его Кара? — спросила леди Элен.
— В стойле. Рядом есть… есть только Сил, — пробормотала я.
— Нет-нет. Даже не думайте об этом! Ни за что в жизни не пытайтесь приближаться к ней. — На секунду в глазах леди Бёме проскользнуло удивление, словно она не могла поверить, что ее сын рассказал мне про Сил. Но затем ее лицо вновь стало предельно сосредоточенным. — А… может быть, имеются площадки, откуда прилетают сами организаторы?
— Из Буклона, — кивнула я.
— Видите, — довольно улыбнулась женщина. — Это наш шанс. Нужно лишь дождаться, пока они посетят гонки.
Я закрыла лицо руками и испустила горестный вздох. Отчаянно покачала головой и, словно не выдержав тяжести свалившегося на меня за последние дни несчастья, опустилась на колени. Прямо так, на пол. При леди Элен, матери моего мужа.
— Марита, — испугалась леди Бёме, бросившись ко мне.
Зашуршали юбки — она присела рядом.
Я почувствовала мягкое прикосновение к своему плечу.
— Тут написано, что они его казнят, — тихо сказала я.
— Марита, вам нужно отдохнуть. Сколько вы уже не спите?
— Гонки начнутся через три дня, леди Бёме, — прошептала, обхватывая себя руками и чувствуя невероятный озноб. — Через три дня. К этому времени Ричард будет уже мертв.
— Дорогая моя, всегда есть человек, который знает, как связаться с организаторами. Послушайте, вы сами на себя не похожи. Вам нужно отдохнуть, — серьезным тоном сказала женщина.
— Я не могу.
— Отправляйтесь в свою комнату и полежите хотя бы несколько часов. Я попробую связаться с одним другом моего покойного мужа. Возможно, он сможет нам чем-нибудь помочь. А вы поспите.
— Я не могу…
— Марита, это не просьба. Быстро отправляйтесь в свою комнату и поспите, ради бога!
Я без него просто не могла. Меня словно больше не существовало. Меня разделили надвое: тело оставили здесь, а душу унесли за море.
Я постоянно думала о том, где сейчас Ричард, что с ним.
Мне казалось, будто невидимо он рядом. Я лежала в кровати, укутавшись в три одеяла, и чувствовала его взгляд. И вот уже муж протягивал руки, обнимал меня — как обычно, нежно, но его объятия были крепкими, руки сильными, и я прижималась к нему теснее, касалась его обветренных ладоней. И ничего мне больше не требовалось.
Но как только я оборачивалась — раз, два, три, десять, — понимала, что его нет.
Я не могла находиться в этой постели в одиночестве. Не могла жить в одиночестве в замке. Под тремя одеялами продрогла так, словно попала на самый лютый север и по неосторожности угодила в буран.
Не выдержав, вскочила на ноги, открыла шкаф и извлекла оттуда свитер Ричарда. Надела. Обхватила себя руками и простояла так несколько минут, глупо вдыхая запах мужа и представляя, что он сейчас рядом, стоит и обнимает свою нерадивую жену.
Стало даже как-то теплее.
Понимая, что уснуть уже не смогу, ведь и так столько времени проворочалась, лишь на несколько минут впадая в полубредовые сны, спустилась вниз и прошла на кухню.
На дворе уже стояла ночь. Время утекало сквозь пальцы.
Поставила на огонь чайник. Проверила, есть ли заварка. В огромном помещении не было слуг, и каждое мое движение сопровождалось гулким эхом.
Уселась на лавочку, с громким скрипом пододвинула ее к огромному деревянному столу. И опустила голову на локоть, уткнувшись носом в теплый свитер.
Ричард словно был здесь.
Будто обхватил меня за талию, прижался сзади. Его губы коснулись моей шеи. Я блаженно прикрыла глаза. А он с недовольством прошептал:
— Я тебя убью за эти мысли.
На моих губах появилась грустная улыбка. В глазах стояли слезы. По телу побежали мурашки. Так и слышались его слова:
— Не надо, не делай этого.
