У Эбнера задрожали колени. Он снова глубоко вздохнул, еще раз подтянул галстук-бабочку. И сделал шаг вперед.
– Расследование в «Монд» закончено, – начал он. – Похоже, тот журналист исчез. – Помолчал. Никакой реакции. Но и никакой стрелы, пущенной из арбалета ему в лоб. – Что касается других дел. Мы наблюдаем за всеми аэропортами и вокзалами Европы. У этих ребят новый мобильник. С защитой от службы слежения. Скорее всего, им его кто-то дал. Но мы уже решаем эту проблему.
– Пока вы решаете, им уже помогают Хранители Болоньи, – почти прошептала Галина. – Интересно, знают ли дети, что означает эта помощь?
Эбнер чуть кивнул – скорее самому себе, чем ей.
– Первое нападение на фехтовальную школу была неудачным. Когда нам на помощь пришло подкрепление и мы наконец проникли внутрь, там уже никого не было, а оружейная палата и библиотека опустели.
– Хранители снова появятся. Протокол…
– Детям от нас не уйти…
– Они уже ушли от нас в Берлине, причем дважды, – резко оборвала его Галина. – Затем на австрийской границе. И в Риме. – В ее голосе звенел холодный металл.
– Я даю слово. Во?роны приведены в боевую готовность, – заверил Эбнер, делая все возможное, чтобы скрыть дрожь в голосе.
– А что с испанским экспериментом? – спросила Галина и наконец повернула голову к нему, однако по-прежнему не замечала, что находится у него в руках.
Эбнеру показалось, или действительно шрам на ее шее сегодня заметен больше обычного. Неужели только из-за того, что она в бешенстве? Он откашлялся.
– Некоторые части уравнения оказались… нестабильны. Но за все время это наш самый успешный эксперимент. И все же… недостаточно успешный. Он пока еще не закончен.
– Лаборатория не в состоянии отследить его?
– Нет. Испанские власти в замешательстве. Впрочем, они всегда в замешательстве, – попробовал разрядить обстановку Эбнер, но на лице Галины не дрогнул ни один мускул. – Что прикажете делать с этой итальянкой? Мерканти?
– Она пригодится для следующей Реликвии, – ответила Галина и медленно подошла к противоположному окну.
Галина неожиданно обернулась:
– Еще новости?
Эбнер судорожно сглотнул.
– Лучшие новости я приберег напоследок, мисс Краузе.
Прижав бронзовый ларец к груди, он открыл замок и бережно поднял крышку.
Галина приближалась медленно и осторожно, точно пантера, готовая в любую секунду совершить прыжок. На лице ее играли одновременно восторг и безумие. Она подошла почти вплотную к Эбнеру и только тогда заглянула внутрь ларца. Там на старом черном бархате лежал свернутый в три кольца кожаный шнурок с кулоном – большим рубиновым кракеном.
Галина нежно достала кожаный шнурок и отошла на несколько шагов назад. Эбнер расплылся в улыбке.
– Его нашли на равнинах Северной Пруссии, именно там, где вы указали. Профессор Вольфф передал мне его лично в руки. Профессор?
Дверь снова отъехала в сторону. Седой мужчина в длинном кожаном плаще слегка поклонился Галине и замер на пороге.
Непонятно, заметила ли она гостя. Эбнер снова заговорил:
– Мисс Краузе, позвольте я…
– Оставьте меня. Оба! – жестко оборвала она его.
Прижав кожаный шнурок к щеке, Галина снова и снова целовала кракена.
На мгновение Эбнер представил себя на месте рубинового кулона. Какая несвойственная ей пылкость. Пугающая, подобно той железной лестнице.
Последнее, что увидел Эбнер фон Браун, прежде чем уйти, – прозрачную слезинку, выкатившуюся из серебристо-серого глаза и ползущую по безупречному лицу Галины к тонкому шраму на шее.
Глава сорок третья
– Машина времени?!
Голос Даррела метался между недоверием и жаждой очередных приключений.
– Значит, Коперник изобрел астролябию, которая умеет путешествовать во времени? – спросил он. – Вот эту штуку на чертеже? Что-то я сомневаюсь. Ну то есть, конечно, было бы круто полетать туда-сюда во времени, поглядеть, как тонул «Титаник», как убили Линкольна, поболтать с Мартином Лютером Кингом или Бобом Диланом – стоп: Дилан пока живой! – посидеть на скамейке запасных на чемпионате США по бейсболу в 2005 году в третьей игре между «Астрос» и «Уайт Сокс» – целых пять часов и сорок одну минуту…
